1. На уровне действенно-волевом здесь можно вспомнить заботливо-наставительные вмешательства Андрея Ивановича Штольца в уныло-сонное, апатическое существование его друга Ильи Ильича Обломова, сообщавшие последнему столь необходимый ему энергетический импульс и встряхивавшие его от меланхолической спячки (роман И.А. Гончарова «Обломов»).
Еще более яркий пример — жизненно-практическое шефство (своего рода «коучинг»), взятое «бывалым человеком» — беглым каторжником — Вотреном над сокрушенным жизненными неудачами молодым аристократом Люсьеном из романа Бальзака «Утраченные иллюзии». Для нас здесь не существенно, что этот «коучинг» оборачивается для героя новыми, неменьшими бедами. В конце концов, отдаленные последствия даже, казалось бы, самой успешной в среднесрочной перспективе психотерапии могут быть весьма неоднозначными. В нашем примере важен сам факт: человек был готов покончить с собой, но обрел силы и волю к продолжению своего «поединка с жизнью».
2. В качестве иллюстрации импрессивного целительного опыта на уровне чувства можно обратиться к хрестоматийному примеру из «Войны и мира» Л.Н. Толстого: воздействие на душевное состояние князя Андрея Болконского вида нежной листвы «вдруг» распустившегося дуба. То подавленное настроение, в котором он едет в усадьбу Ростовых, рифмуется с образом «мертвого» дуба — поначалу пугающего своими голыми черными ветками на фоне зеленеющей природы. Это состояние преодолевается им на обратном пути: обрамленный свежей пышной листвой дуб становится символом его собственного эмоционального исцеления.
3. С импрессивным явлением интеллектуального плана мы сталкиваемся на примере героя романа Джека Лондона Мартина Идена: для него знакомство с философией Ницше и эволюционной теорией Спенсера дало воодушевляюще-четкую, убедительную картину мира, необходимую ему «систему координат», ставшую важным внутренним фактором его творческого взлета. Подобной же необходимой интеллектуальной отрадой было для аббата Куаньяра — любимого героя романов Анатоля Франса — чтение «Утешения философией» Боэция, а для многих образованных русских людей пушкинской поры — знакомство с сочинениями Вольтера.
1. Примеры экспрессивных явлений на действенно-волевом уровне — переход Рубикона Юлием Цезарем, разрубание Гордиева узла Александром Македонским, а также — если отвлечься от героических биографий — бегство через окно невестиного дома господина Подколесина, персонажа гоголевской «Женитьбы», справляющегося таким образом с мучительной тревогой из-за неминуемо приближающегося браковенчания.
