Надписи, пропавшие на время отсутствие кристалла, вернулись на свои места, и продолжили мерцать холодным синим сиянием.
— Интересно, а если сделать так, — пробормотал Егор и запустил руку в карман штанов.
Покопавшись в недрах одежды, он извлек кристалл, подобранный на развалинах возле замка Железного Короля. Держа камень между большим и указательным пальцами, мальчик приблизил его к висящему в воздухе артефакту, прищурил глаз и оценивающим взглядом окинул оба предмета. Похожи, бесспорно похожи. Словно вышли из-под рук одного мастера.
— Или станка, — пробормотал мальчик и прикрыл глаза.
Он досчитал до десяти, успокаивая участившийся пульс, совсем как его учил когда-то отец, а затем широко распахнул глаза. Сосредоточившись, он раскрыл левую ладонь над парящим кристаллом. После этого рядом вытянул руку с зажатой находкой. Быстрым движением он схватил парящий артефакт и тут же на его место поставил находку.
Для чего он это сделал, Егор не мог дать однозначного ответа. Если бы его спросил об этом Ахальо, то мальчик ответил бы что-то вроде того, что так ему подсказал голос внутри. А может, не было никакого голоса? Но Егор был уверен, что поступает верно.
Едва он отдернул руку с пойманным кристаллом, картинки на стенах и потолке поменялись. Теперь вместо формул и девушек он разглядел звездное небо, скопление галактик и туманностей.
Некоторое время мальчик стоял, раскрыв рот и любуясь появившейся картиной. Затем он резко развернулся и бегом выбежал из комнаты. За его спиной с едва тихим шипением закрылась дверь. Остановившись в коридоре, он с изумлением заметил, что и здесь по стенам заскользили рисунки звездного неба.
Не раздумывая больше ни секунды, он бегом помчался к комнате, где оставил чародея. Ворвавшись внутрь залы, мальчик оторопел от неожиданности. В нос ударила вонь затхлости и разложения. От роскошной обстановки не осталось и следа.
Приглушенный розовый свет сменился холодной синевой, на куполе расцвело звездное небо, а вульгарно разодетые девицы как-то обмякли и завалились друг на друга. Кисти их рук конвульсивно двигались в разные стороны, а рты судорожно открывались, словно пытались что-то сказать, но вместо чарующего пения доносились лишь скрип и чавканье.
У самого подножия подиума на пятой точке сидел Ахальо и судорожно икал. Завидев Егора, он попытался встать, но ничего не вышло. Он беспомощно оглянулся и хриплым голосом спросил:
— Малец, где мы? Что происходит? Помню, мы вошли в замок, а дальше, все как во сне… Прекрасные дивы, райские сады, волшебные птицы и колдовское пение… Что это было?
