В этот раз почти все дрова были березовые, и куча горела хорошо, и угля получилось довольно много. Именно незадолго до того, как кучу можно было разбирать, случилось главное горе в ее жизни. Однажды утром, когда у кучи дежурили ее муж со старшими сыновьями, случился провал, а именно — обвалилась верхушка кучи, видно, жара было слишком много. Муж с сыновьями приставили к куче лестницы, взяв замазку, залезли наверх и стали восстанавливать верхушку. Так случалось не раз, пока куча тлела, и они без боязни делали свою работу, ведь сама куча должна быть крепкой. Но в этот раз после первого провала случился второй, и муж с сыновьями провалились в самый центр кучи, где был самый жар. Все, кто стоял вокруг, пытались им помочь: поставили лестницы, чтобы залезть наверх и попытаться вытащить их, но было уже поздно — они погибли, и только ужасные крики горящих заживо людей повисли в воздухе. Все были в ужасе и не знали, что делать. Всем было жалко их, но разбирать кучу было уже бесполезно, ведь им помочь было нельзя. Веста помнила только, что она упала в обморок сразу, как услышала крики мужа и сыновей, и очнулась только, когда кучу опять замазали, и она продолжала стоять, как будто ничего не произошло. Люди стояли вокруг и перешептывались, говоря, что куча всегда требует жертву и каждый год кто-то погибает при заготовке угля. Но обычно люди задыхаются дымом или на них падает дерево при рубке, но в этот раз куча взяла слишком много, и как — просто сожрала трех человек и все. Раньше такого вообще не случалось, даже если верхушка обваливалась, нижние поленья удерживали остальную кучу, и люди спокойно могли, даже когда залезали наверх, всем весом ложиться на кучу, и никто не проваливался. А здесь только они залезли, полкучи обвалилось, и внутри оказалась пустота и ужасный жар.
Кучу кое-как восстановили и стали ждать окончания процесса. Веста с младшими сыновьями сразу ушла и больше не подходила к этой куче до самого момента, когда ее стали растаскивать, она пришла, чтобы собрать золу для колдуна. К тому времени женщина немного успокоилась и смирилась со смертью мужа и сыновей. Конечно, ей хотелось узнать, кто виновник гибели ее близких, но нужно было продолжать жить и растить оставшихся детей. Для этого нужно было следить за работниками, которые остались у кучи, договориться с внучками старика из леса, купить у них короба и заказать недостающие, погрузить уголь в короба и отвезти на торжище, где продать, чтобы было чем расплатиться с людьми и себе оставить на жизнь. На торжище уже знали, что случилось, и большинство жалело ее, но были и те купцы, которые пытались сбить цену и купить уголь почти даром. Один самый жадный постоянно заводил с ней разговоры о том, чтобы она отдала участки леса и земли, которые были закреплены за ее мужем ему. Он готов был ей заплатить за них, ведь она теперь сама не справится, и зачем ей такая обуза, говорил он. Может, именно он и подстроил все, для того чтобы завладеть всем. Но как он мог этого добиться? Ведь никого чужих не было, все свои — и на лесосеке, и при перевозке, и при куче. Только пилить на дрова пришлось звать чужих, но они только пилили, укладывали другие. Может, он подговорил кого из наших, думалось женщине, но тогда как его сыщешь, ведь никто сам не признается, да и богатства ни у кого не прибавилась. И все с ней остались, никто к нему не подался, и горевали все искренне.
