- Не волнуйся. Так что, едем?
- Нет.
- Почему?
- Не хочу становиться в позу, но я привык к своей стране. А потом, кому там нужно то, что я пишу?
- А здесь кому? - Он криво улыбнулся.- Посмотри на себя.
- Нет, лучше ты на себя...
- Родители меня отпускают. А остальным наплевать, наплевать, что бы ты там ни говорил о родине! - крикнул он.
- Хорошо. Мне не наплевать.
- Тебе? - Он широко раскрыл глаза.- Я тебе нужен?
- Но я же тебе, оказывается, нужен...
Мы долго молчали, не глядя друг на друга. Потом он опять нахмурился.
- И что нас ждет рядом с глызиными? Любоваться на них всю жизнь? Ну нет!
- Я тоже не могу им помешать как надо бы. Но пытаюсь.
- У тебя есть свой Риф?
- Да. Единственное, что реально осталось.
- Покажешь?
- Конечно. Ты, Петенька, хорошо учился в школе?
- Прилично!
- Я был уверен. Значит, ты найдешь его на карте в два счета. Скажи, откуда этот отрывок?
Я сунул руку в тумбочку, набитую книгами, и вытащил не очень толстый зеленый томик с цифрой "5" на корешке.
- Вот, слушай: "Все похоже на правду, все может статься с человеком. Нынешний же пламенный юноша отскочил бы с ужасом, если бы показали ему его же портрет в старости. Забирайте же с собой в путь, выходя из мягких юношеских лет в суровое ожесточающее мужество, забирайте с собою все человеческие движения, не оставляйте их на дороге, не подымете потом! Грозна, страшна грядущая впереди старость и ничего не отдает назад и обратно! Могила милосерднее ее, на могиле напишется:
"Здесь погребен человек!" - но ничего не прочитаешь в хладных, бесчувственных чертах бесчеловечной старости..."
Он сделал движение, словно хотел закрыть лицо руками.
- Я никогда этого не слышал,- тихо и уверенно сказал он.- Я бы не забыл. Кто это?
- Гоголь. "Мертвые души". Если хочешь, возьми с собой.
Он взял.
- И это они хотят заглушить матом...- Петенька вдруг оживился.- Знаешь, что я сделаю? Позвоню завтра, раскошелюсь - на святое дело не жалко. А потом придут двое ребят... один повыше и с залысинами, у другого сломан нос... и оставят от этих курсов груду мусора!
- Ну вот... Не все же здесь такие, как Глызин! Оставите кучу бедолаг без крова - и все. А дядю моего хорошо отблагодаришь? Нет уж, Петенька, хуже, чем они сами себе делают, им никто не сделает. Решай лучше свою судьбу!
- Я еще ничего не знаю,- сказал он через пару минут, вздохнув.- Мне надо подумать... Но, наверное, с завтрашнего дня я начну сворачивать дела.
Однако завтрашнего дня не оказалось.
