-- Отставить.
Капитан дрожащей рукой вытер выступивший на лбу пот. Напряжение последних секунд сказалось на самочувствии упитанного приканца не лучшим образом. Он разволновался: понравится ли важным лицам приканской империи его маленькая импровизация? Или они возмутятся нерациональному использованию торпед? Вдруг по прилету его будет ждать рапорт о том, что капитан зря потратил ресурсы на уничтожение астероида и нужно было просто уйти с курса? Запоздалые опасения закрались глубоко в душу.
– Браво, капитан! – на мостик, как к себе домой, вошел один из гостей. – Я оценил вашу изобретательность. Устроить такое представление! Право, мы даже почти поверили. Запустить в крейсер астероидом, чтобы пощекотать наши нервы, а потом феерично его уничтожить! Желаете награду?
– Астероид вырвался из пояса сам, господин Грандар, – спина у капитана не привыкла гнуться, но сейчас был тот случай, когда следовало превозмочь сопротивление толстого брюха и согнуться пополам. Фаворит Императора – не тот приканец, с которым можно проявить даже намек на неуважение.
– Не считайте меня глупцом! Я прекрасно разбираюсь в полях притяжения астероидных поясов! Не могли эти глыбы вылететь сами! Им кто-то помог и видится мне, что это сделали именно вы. Право, не пираты же устроили засаду!
Капитан мысленно проговорил все, что думал об интеллектуальных способностях Грандара, но вслух выдал, конечно же, иное:
– Господин Грандар, в наших краях пиратов никогда не было, – на всякий случай капитан еще раз натужно поклонился и в самой нижней точке закатил глаза. Ну какие пираты?!
Зря он так.
– Может не стоит? – я посмотрел на Олесю, крепко обнявшую камень. За закрытым забралом бронекостюма лица было не разобрать, но датчики показывали учащенное сердцебиение. Одно дело ежедневные, но тренировки, совсем другое – реальное вылазка, да еще и верхом на астероиде. Сейчас завершалась самая напряженная фаза плана, в которой от нас ничего не зависело. Мы просто летели на астероиде и надеялись, что приканцы не станут тратить торпеду на объект, не представляющий опасности. Для супруги эта операция была первой, потому она сильно нервничала. Когда крейсер был в десяти секундах полета, настала пора принимать решение – идти одному, или с Олесей. Ибо нервный пират – мертвый пират.
– Стоит, – с нажимом ответила супруга. – Я в норме.
– Хорошо, – кивнул я, принимая ее решение. – Умник, что у вас?
В динамиках раздалось рычание носорога, означающий что десантура жаждет битвы и в гробу видела тихую пенсию. Следом послышался ленивый зевок и неразборчивое бормотание змеи. Несмотря на показушную скуку, техник был готов в любую секунду закрыть корабль защитными экранами. Стрелок, по своему обыкновению, промолчал, и только Умник соизволил вразумительно ответить:
