- Ничего страшного, паренек. - Гарри нагнулся, чтобы осмотреть ногу Дэви. -Царапина, ничего больше. Будет хуже, если ты не доберешься до убежища. Оно уже близко. - Дежурный снова схватил за руки детей. - Уже недалеко.
- Нет! - Дэви отпрянул назад, вырвал руку и поглядев на Лайзу. - Мы не можем идти.
- Это нужно, - мягко сказал Гарри. -Если вы беспокоитесь о маме и папе, мы разыщем их утром. Они хотели бы, чтобы вы были в безопасности…
Дэви потряс головой.
- Дело не в этом. Дело в том… - Он чувствовал отчаяние оттого, что был не в состоянии найти подходящие слова.
Невозможно было описать нарастающий у него внутри страх. Дэви просто смотрел на дежурного, огромные черные глаза выделялись на бледном, испачканном лице. Сбитый с толку Гарри пытался понять, что происходит с мальчиком. Того, казалось, обуревали какие-то страшные чувства, как будто он пытался разобраться в непомерных для него ощущениях. Оказаться на улице в такую ночь, в окружении огня, смерти и разрушений, - испытание, достойное храбрейшего. Дежурный знал взрослых людей, которым это оказывалось не по силам, некоторые сворачивались клубком и плакали как младенцы. Он склонился, притянув к себе детей, - вокруг них свистело и рвалось все больше бомб. Этого было достаточно, чтобы нагнать страху на кого угодно, тем более на ребенка. Налет становился сильнее. Если они будут стоять под открытым небом, на улице, без всякой защиты, им всем придет конец.
- Пошли, старина. - Гарри положил руку на плечо Дэви, говоря тихим, успокаивающим голосом: - Убежище рядом. Ты будешь там в безопасности. Там моя невестка, жена моего сына Джимми - Сара - с ребенком, маленькой Сильвией. Она присмотрит за тобой, может быть, даже даст чашку чая…
Он говорил мягко, непринужденно, стараясь, чтобы его голос звучал обыденно. Гарри охватил детей руками, направляя их неуверенные шаги. Но они вдруг опять остановились.
- Мы не можем идти, - решительно сказала Лайза. Услышав имена бабушки и дедушки, Лайза обрела голос.
- Ну как же это… - начал Гарри, но остановился. Девочка смотрела на него снизу. Ее серые глаза больше не были пустыми от страха. Взгляд был острым, умным, требовательным.
- Послушай, Гарри. - Голос, хотя и тонкий, как у ребенка, казалось, не принадлежал испуганной девочке. В нем чувствовалась спокойная серьезность того, кто много пожил. - Послушай. Ты должен меня выслушать.
