— Ну, раз к женскому дню ждем, значит, будет девочка.
Но прошел день восьмого марта, наступила ночь. Я-то ждала сыночка, даже имя ему заранее определили — Юрочка. Вот он и родился. Привез меня Алексей Иванович домой, развернули мы мальчишечку. Он лежал такой складненький, крепенький, аж пеленать его не хотелось.
Через два года с небольшим, в июне 36-го, родился и последний наш мальчик — Борис. Вот и вся наша семья.
Младших братишек нянчила Зоя. Когда Юра родился, пригласила я старушку за мальчиком приглядывать. Но однажды Зоя прибежала на ферму (в колхозе я дояркой работала) вся в слезах:
— Бабушка Юру уронила! — плачет, сердится, а потом говорит:
— Лучше я сама за ним ходить буду.
А самой-то семь всего! Но деревенские дети раньше, чем городские, в работу включаются. Бывало, несет Зоя Юру ко мне на ферму, чтобы я его покормила, подружки кричат:
— Нюра, твоя помощница идет!
Я спешу навстречу, а мне тепло от гордости: вот какая девочка у меня растет добрая, вот какой мальчонка хорошенький, здоровенький.
Село Клушино и его обитатели
Ранее детство Юрия Гагарина прошло в том же селе Клушино. Считается, что до коллективизации его семья была зажиточной, однако и переход на новую систему хозяйствования она перенесла без особых трудностей: нигде нет указаний, что Гагарины сильно пострадали от обобществления крестьянской собственности. Больше того, пока шло становление колхоза «Ударник», коровы по-прежнему жили во дворах хозяев, хотя и считались общественными. К началу войны у Гагариных в личном пользовании было 12 овец и 28 гусей.
Из книги воспоминаний Юрия Гагарина
«Дорога в космос»
Красивым было наше село. Летом все в зелени, зимой в глубоких сугробах. И колхоз хороший. Люди жили в достатке. Наш дом стоял вторым на околице, у дороги на Гжатск. В небольшом саду росли яблоневые и вишневые деревья, крыжовник, смородина. За домом расстилался цветистый луг, где босоногая ребятня играла в лапту и горелки.
Хорошо помню себя трехлетним мальчонкой. Сестра Зоя взяла меня на первомайский праздник в школу. Там, взобравшись на стул, я читал стихи:
Села кошка на окошко,
Замурлыкала во сне…
Школьники аплодировали. И я был горд: как-никак первые аплодисменты в жизни.
Память у меня хорошая. И я многое помню. Бывало, заберешься тайком на крышу, а перед тобой поля, бескрайние, как море, теплый ветер гонит по ржи золотистые волны. Поднимешь голову, а там чистая голубизна… Так бы, кажется, и окунулся в эту красу и поплыл к горизонту, где сходятся земля и небо. А какие были у нас березы! А сады! А речка, куда мы бегали купаться, где ловили пескарей!
