Люди видели такое впервые. Меги на поле были мощь и ярость в чистом виде. Во время мутации – это кровь и рёв, бешенство. Но сейчас, улей был похож гигантский водопой. Хотя здесь не было тихо. Звук, который слышался с самого момента входа, наконец, стал отчётливым и громким. Это шумел улей. Рычание и трение, плески жидкости, скрежет точимых когтей, всё это был улей. Но здесь было спокойно.
Бета-особи, которых отличали форма и размер БПУ на спине, прохаживались по уровням, словно часовые.
– Охренеть, – Костя всё-таки сказал это вслух.
Ожидали стычки на первом же повороте и выхода с боем. А прошли всё до центра, и в расположении монстров по расписанию тихий час.
Дмитрий внимательно изучал главную секцию сооружения. В середине поблёскивала огромная башня, метров четыреста высотой, напоминающая своей формой пшеничный колос. Её окружала конструкция опор.
Саму гигантскую чашу в разных направлениях и на разных уровнях пересекали длинные узкие мостки из затвердевшего строительного материла улья. Многие из них подходили к открытым площадкам центральной башни и вместе с ней действительно были похожи на ости – отростки настоящего колоска пшеницы.
По дну чаши текла жидкая, но густая субстанция. Несколько заполненных ею каналов пересекали пространство, огибая плоский остров из твёрдой породы посередине.
Бестужев внезапно вернулся взглядом к башне, поняв, что пропустил…
– Есть, – прошептал он.
Несмотря на плотно окружавшие «колос» опорные конструкции было видно, что стены самой башни образованы металлом. Это была стенка корабля!
Дмитрий не узнал его сразу, потому что единственным источником информации по сердечным кораблям оставались лишь сделанные в момент их первого появления видеозаписи и фотографии. Но эти космические суда устремлялись на планету на скорости, окружённые горящей в атмосфере внешней защитной оболочкой, и сразу пробивали землю, вкручиваясь на глубину. Поймать в кадр хоть какие-то подробности, было нереально.
Их назвали сердечными кораблями не по каким-либо внешним признакам, а по сути выполняемой ими функции – они инициировали образование улья, и, в общем-то, действительно являлись его сердцем – глубоко упакованным под все слои брони и средства защиты.
А сейчас оголённый корабль, словно гигантский стержень, стоял в центре инопланетного организма, который вырос из него, словно из семечка, запрограммированного на рост гигантского дерева на другой планете. Дерева, в котором будут жить и кормиться все его обитатели.
