Уф…
Я еще раз проверила рюкзак, бережно перекинула его через плечо. Достать ингредиенты было непросто. Изольда за банку все выходные по подсобке гоняла, на черном рынке пришлось вырубить двоих, чтобы ставки не перебивали. С пером гарпии Роан помог, я ему честно сказала – иду к мечте, напролом. Он понял, как никто! По почте прислал, с мыса Эверли, где живет вместе с драконами, выводком огненных куриц и пернатой повелительницей душ. Через нее с призрачной девицей из меча общается и фанатично ищет способ материализовать. Теперь у него новая мечта, независимая лаборатория по исследованию артефактов и сеть пирожковых «Масики-вкуснясики» по всей Антилии.
В прихожей я повертелась перед зеркалом. Балахон темных жрецов, грива распущенных огненных волос и легкое безумие в глазах. Весьма зловеще. Между прочим, мне уже шестнадцать! Пришла пора устраивать личную жизнь. А то она меня решительно не устраивает. Я шагнула к двери…
– Ты куда в таком виде собралась?
О, тьма защитница, дай мне сил… Из коридора высунулся Аларик.
– Чего опять? – буркнула я, вставая так, чтобы рюкзак за спиной не было видно.
– У тебя на юбке пятно. Даже два.
Да она же черная. Черная!
– Хоть три!
– И с одним из дома не выйдешь, – отрезал этот изверг.
Пф-ф-ф! И кто меня удержит? Я показала ему язык и дернула ручку двери. Закрыто. Чую энергетическую блокировку. Заклинание? Да я его одним махом! Вязь тьмы, иссушение… Хм. Что-то никак.
– Это Долли, – пояснил Аларик. – Пока я не скажу – не откроет.
Вот гадский артефакт! Мало я ей тогда шерсть подпалила!
– Ну выпусти, – пошла я ва-банк. – Я мусор вынесу.
– Конечно, вынесешь, – подтвердил он. – Когда переоденешься.
– Во что?!
– Во что хочешь. Заодно вспомнишь, почему нельзя откладывать стирку бесконечно.
– Но это моя учебная форма. Я должна в ней ходить!
– Необязательно в грязной. К тому же ты не на занятия.
Ой. Сейчас спросит, куда я намылилась, и лучи испепеляющего облома поглотят мои планы.
Я сделала послушное лицо, Аларик прищурился. О, демоны, переигрываю. Пробормотав дежурное проклятие, я попятилась в другой конец коридора. Прошла бочком и исчезла за дверью. Чистое платье было одно – белая форма светлых жрецов, в которой я ходила на их лекции. Воскрешения – моя страсть! Вдохнуть в тело жизнь, столь варварски отнятую мгновения назад… Вырвать из лабиринта смерти душу, блуждающую в надежде на вечный покой, и вернуть в наш жестокий мир. Что может быть прекраснее? Ничего! Ради такого и убить не жалко.
