Но внезапно все ее страхи и сомнения вернулись, и она отпрянула от него.
— Что случилось? — недовольно поинтересовался он.
— Я не знаю, — пробормотала она. Хотя и знала, конечно: ее совершенно ошеломили собственные чувства, она вдруг сильно усомнилась, что способна вести себя как сексуальная, уверенная в себе женщина. Да и была ли она такой когда-нибудь? И вообще, она совсем не готова к такому…
Мег сказала бы, что она засунула свою сексуальность в гардероб вместе со свадебным платьем, букетом и всеми планами на будущее. Вот только случилось это несколько раньше. Когда Саймон недолго встречался с другой девушкой и переспал с ней.
Теперь же, глядя на стоящего перед ней сильного красивого мужчину, она чувствовала замешательство, даже не представляя, куда может зайти с ним. Знала лишь то, что должна сообщить ему.
— Я должна вам сказать, — пробормотала она, — что Эдбери-Холл открыт для публики по выходным.
Ник все еще обнимал ее за талию, с удовольствием ощущая под кашемировым свитером изгибы ее тела. Хотя момент был испорчен, соображать ясно он еще был не в состоянии. Слишком прекрасна и соблазнительна была эта женщина.
— Почему дом открыт для публики? — спросил он, стараясь сосредоточиться. — С чьего разрешения?
— Мистера Воронова-старшего и… вашего. — Сибилла почти перешла на шепот.
— Моего? — возмущенно прорычал Ник. И куда девался нежный страстный красавец, который только что целовал ее?
— Вам же посылали документы. Я не сочла возможным ограничиться лишь разрешением вашего дедушки, — робко объяснила она.
— Я не получал никаких документов.
О нет… Она нервно облизнула губы. Вот теперь придется объяснять про письма. Но ей вовсе не хочется быть ответственной за предстоящую размолвку между внуком и дедом. Семья важнее всего. Она понимает это, как никто другой. Да, лучше было бы не упоминать его дедушку. А что, если Ник Воронов решил обвинить во всем ее? Родная кровь — это родная кровь, и Воронов-старший запросто может принять сторону внука.
Но Сибилла понимала, что винить кроме себя некого.
— Не понимаю, кому от этого плохо? Мистер Воронов одинок, ему нравится общаться с людьми в своем доме…
— И ты этим воспользовалась.
— Нет! — Сибилла закрыла глаза и сделала глубокий вдох. — Понимаю, вы меня совсем не знаете, — как могла более спокойно и уверенно начала она, — и, разумеется, беспокоитесь о своем дедушке…
— Еще как беспокоюсь!
— Да уж, так беспокоитесь, что никогда тут не бываете!
