Это ничего не объясняет, возразил я, когда перед моим мысленным взором всплыла унылая обувная коробка с разделителями отчаяния и надежды, откуда помощница адвоката вытащила нашу учетную карточку, а потом взялась скрупулезно пересчитывать выложенные мной на стойку купюры и мелочь, чтобы я ни на один цент не обжулил ее босса.
Не сомневайся, Киф: доверием объясняется очень многое, сказал Хайдль. Доверие – смазка для шарниров мира. Причем ненависть не исключает доверия. Так уж повелось. И, как ни удивительно, это работает. Банкиры уверовали в реальность АОЧС, в реальность «КОМДУАСов», и в конце концов они стали реальностью. Ты же веришь автомеханику, который говорит, что привел в порядок твой автомобиль; ты веришь в надежность банка; ты веришь, что сильные мира сего знают свое дело. А вдруг тебе откроется, что ни черта они не знают? А их действо – просто фарс, еще похлеще моих пустых контейнеров? Что, если они и есть… – Тут Хайдль, посмотрев на потолок и в стороны, расхохотался так, что щека задергалась, и он заговорщическим тоном договорил:…настоящие мошенники?
С этими словами он откинулся на спинку кресла. Спектакль закончился, и ручейки аргументов утекли в море бессмыслицы. Невероятно, как он сумел плавно перейти от собственных преступлений к мысли о том, что истинные преступники – это обманутые им люди. Теперь я уже ни в чем не уверен; как сказано у Тэббе, любая уверенность готова сколь угодно долго ждать своего опровержения.
Печатаю этот текст и время от времени сверяюсь со своими заметками. Для книги они не пригодились. Уже в ту пору я понимал, что подобным откровениям в мемуарах не место. Наверное, в них таилось слишком много правды – мир принимает ее только в ограниченных количествах, а мемуары, если они на что-то претендуют, не принимают вовсе. Мне же требовалось только откровение, а это совсем другое дело, и сводилось оно к пустым контейнерам. Этого было достаточно.
4
Я вернулся к механике обмана, повторив свой вопрос: как удалось такое провернуть?
Говорю же тебе, ответил Хайдль. Допустим, я недоплатил банку «А» проценты на семь миллионов, а банку «Б» – на три миллиона. Тогда я прошу у банка «А» кредит, скажем, на двадцать миллионов. И получаю двадцать миллионов.
Но при этом еще глубже увязаете в долгах?
Слушай меня внимательно, Киф! Далее я выписываю инвойсы: фирме «Бритиш петролеум» – за ликвидацию возгорания на нефтевышке в Мексиканском заливе. Министерству обороны – за обучение личного состава Специальной авиационной службы по проведению глубоководных спасательных операций. И, допустим, Квинслендскому управлению национальных парков – за тушение лесных пожаров. И так далее, пока общая сумма не достигнет двадцати миллионов.
