Я спросил, что вообще происходит. Он вытер нос мятым платком в красный горох и объяснил, что, по мнению медперсонала, близнецы переплелись конечностями и застряли в родовых путях. Если положение не изменится, естественные роды станут невозможными. Чтобы извлечь младенцев из чрева матери, скорее всего, понадобится полостная операция.
Затем он добавил обычные в таких случаях оговорки – это, дескать, предварительное мнение, и естественные роды еще возможны. Но более чем десятиминутное промедление может иметь роковые последствия как для младенцев, так и для матери.
Когда мы начнем манипуляции, сказал он, приоритетной для нас будет жизнь матери.
А как же дети?
Он еще раз вытер свой изящный нос. За мятым носовым платком скрывалась гримаса.
Сделаем все возможное, пообещал он.
Я приблизился на четыре очень долгих шага к Сьюзи, чуть живой от нескончаемых мучений.
Сьюзи, сказал я. Послушай, пожалуйста. Это серьезно.
Это прозвучало фальшиво; нет, хуже – оскорбительно. И все же Сьюзи сумела сфокусировать на мне взгляд почти бесконечного доверия, как будто я один мог избавить ее от страданий. То, о чем я собирался ее просить, само по себе казалось низостью.
Ты должна как следует постараться, Сьюзи.
Я стараюсь, выдавила она, и я понял, что нанес ей удар и что она потеряла веру в себя.
Стараюсь изо всех сил, едва слышно прошептала она.
Старайся еще больше, сгорая со стыда, приказал я.
Никак, судорожно выговорила Сьюзи, содрогаясь от новой волны схваток. Не могу, Киф! Нет! – вдруг закричала она. Нет, умоляю! Не надо! Нет!
У нее вырвались хриплые, какие-то животные стоны; я снова ее терял; содрогаясь в конвульсиях, она проваливалась в пропасть. Лицо изменилось до неузнаваемости. Склонившись над ней, я повторял, что она справится. Но теперь стало ясно: чуда не произойдет. Кто-то похлопал по моему плечу, это был все тот же красавчик врач. Я отошел с ним в угол.
Ваша жена обессилела, сказал он, шмыгнул и продолжил: На младенцев приходится слишком большая нагрузка. Нужно оперировать.
Пять минут, взмолился я. Всего пять минут, большего не прошу.
8
Я вернулся к Сьюзи. Без всякой необходимости вытер ей лицо, без всякой необходимости взмолился. Она была далеко. Все ее существо было поглощено какой-то первобытной борьбой, оказавшейся ей не по силам. У нее вдруг вырвался такой вопль, каких я еще не слышал, – утробный, жуткий, полный ужаса. Как будто откуда-то из неведомых глубин к ней пришли новые силы; она призвала на помощь всю свою изнуренную плоть для следующих потуг.
