Довольно странная идея, да? Тому, что никогда не практиковал дзадзен, это может представляться чем-то мистическим. Ты, типа, сидишь со скрещенными ногами в каком-то уединённом древнем храме. Дымок благовоний вьётся в прозрачном утреннем воздухе. Звучат мантры, звенят колокольцы, и ты погружаешься в глубокое самадхи, ныряя в глубины вселенной и испытывая всё более и более яркие прозрения, и тайны мироздания раскрываются перед взором твоего бесконечно расширяющегося сознания. Ну, да, ну, да.
Если что-то такое и может случиться в дзадзен, то только если предварительно двинуться чем-нибудь не по-детски. Практически без вариантов такие сессии заканчиваются тем, что у практика реально стекает крыша и его удаляют с площадки, то есть, из дзендо.
Нет, в большинстве случаев дзадзен вовсе не похож на то, что обычно понимают под словом «просветление». Это скука скучная, затёкшие ноги и твои попытки справиться с этим наилучшим образом. Порой, действительно, случаются озарения, некоторые даже очень качественные. Но чаще всего твои учителя — если это хорошие учителя — скажут тебе не обращать на них внимания. Если ты веришь, что после всей этой боли и скуки ты будешь вознаграждён высочайшим переживанием, которое положит конец всем высочайшим переживаниям, то это, может быть, как-то и поможет тебе продолжать свои занятия… Но вот если кто-то скажет тебе, что это вот и есть «просветление»… Да ладно?! Что за фигня?!
Однако Догэна это заинтересовало. Так что, он навестил Тэндо Ньёдзо и выяснил, что с головой у того всё нормально. В общем, он отменяет своё возвращение в Японию и остаётся в монастыре Тэндо ещё на два года. В завершение этого срока Догэн испытал то, что он назвал «оставлением тела и ума». Получив от Тэндо разрешение учить тому, что узнал, Догэн вернулся в Японию.
По возвращении чуваки его спросили, что он привёз из Китая. Он ответил: ничего. Удручённые таким ответом и тем, что сувениров им, похоже, не достанется, они всё-таки решили попытать его ещё, и тогда он сказал что-то типа того, что привёз из Китая чистый и ясный ум.
Догэн открыл свой дзен-центр в одном из храмов Киото. Но как только его чёткий, без глупостей, стиль стал набирать популярность, у него тут же возникли тёрки с настоятелями других храмов в городе. А Киото и тогда, и сейчас — это город храмов, в том же смысле, как мы сейчас называем, например, Бостон — город коллеждей, или Голливуд — город киностудий. Храмы там были основой экономики, и никому не нравилось, что какой-то молодой бузотёр нарушает статус кво. Тогда Догэн перебрался в глубинку, в префектуру Фукуи, подальше от столицы, и открыл контору в новом храме, который назвал «Храмом вечного мира».
