Он сказал это так, словно я все эти годы навещал его каждый день.
- А у тебя тут славно, - заметил я.
- Это Цветы для меня устроили, - сказал Таппер с гордостью. - Они все для меня сделали. Сперва тут было не так, но они все сделали, как мне надо. Они обо мне заботятся.
- Ну да, ясно.
Не поймешь, что он болтает, но я поддакиваю. Надо поддакивать. Надо ладить с Таппером - вдруг он как-нибудь поможет мне вернуться в Милвилл.
- Они мои самые лучшие друзья, - блаженно пуская слюни, говорит Таппер. - И еще, конечно, ты и твой папа. Пока я не нашел Цветы, у меня было только два друга - ты и твой папа. Только вы одни меня не дразнили. А все дразнили. Я не подавал виду, что понимаю, но я понимал - дразнят. Не люблю, когда дразнят.
- Они ведь не со зла, - успокаиваю я. - Они не хотели тебе худого.
Просто так смеялись, по дурости.
- Все равно нехорошо, - упрямо говорит Таппер. - Вот ты никогда меня не дразнил. Я тебя за это люблю, ты меня никогда не дразнил.
Это чистая правда. Я никогда его не дразнил. Но вовсе не потому, что мне ни разу не хотелось над ним посмеяться; а в иные минуты я готов был его убить. Но однажды отец отвел меня в сторону и предупредил: пусть только я попробую издеваться над Таппером, как другие мальчишки, он так меня отлупит - век буду помнить.
- Значат, это и есть то место, про которое ты мне рассказывал - где всюду цветы и цветы.
Таппер расплылся в восторженной слюнявой улыбке.
- Правда, тут хорошо?
Тем временем мы спустились с холма и подошли к костру. Среди угольев стоял грубо вылепленный глиняный горшок, в нем кипело какое-то варево.
- Оставайся и поешь со мной, - пригласил Таппер. - Ну, пожалуйста,
Брэд, оставайся и поешь. Я так давно ем все один да один.
При мысли о том, как давно ему не с кем было разделить трапезу, по щекам его потекли слезы.
- У меня тут в золе печеная картошка и кукуруза, - сказал он, - а в горшке похлебка: горох, бобы, морковка - все вместе. Только мяса никакого нету. Это ничего, что мяса нету, ты не против?
- Нет, конечно, - сказал я.
- А мне страх как хочется мяса, - признался Таппер. - Но тут они ничего не могут поделать. Они не могут обратиться в животных.
- Они?
- Ну, Цветы, - сказал он таким тоном, будто назвал кого-то по имени и фамилии. - Они могут обратиться во что угодно... во всякое растение. А в поросенка или в кролика никак не могут. Я и не прошу никогда. То есть больше не прошу. Один раз попросил, и они мне объяснили. И уж больше я не просил, они и так для меня сколько всего делают, стараются, спасибо им.
