Жена поневоле | страница 4



На прощание Ральф бросил мне всего одну фразу: «Выживает сильнейший!». С тех пор я изменилась, стала сильной. Точнее, перестала доверять первому встречному и видеть в каждом человеке лишь хорошее, чему меня столько лет учили родители.

«Каждому дается шанс на то, чтобы исправиться», – так твердила моя мама.

Возможно, это касалось всех, но только не этого мага, избалованного деньгами своего отца и пристальным вниманием прелестных девушек, стремившихся сделать его своим мужем. Мне же оставалось только мечтать, что после всех проклятий, посланных мной в его адрес, судьба воздаст ему за содеянное – и в жены он выберет себе «красавицу», с которой спадет морок после первой брачной ночи, а еще лучше – до ее наступления. Пусть мучается, глядя на супругу, с которой Ральфу придется еще и наследника завести. И это был едва ли не самый коварный план мести, придуманный мной за прошедшие три года в те бессонные ночи, когда вместо заслуженного отдыха приходилось корпеть над очередным заказом после работы в одном из известнейших кабаре, где я работала официанткой. Платили прилично, и это не считая чаевых, которые оставляли богачи, ставшие щедрыми от горячих танцев длинноногих полуобнаженных девушек.

– Ты сегодня что-то задержалась, – взволнованно проговорила Таная, едва я вошла в дом. Глянув на часы, заметила, что они показывали начало четвертого.

– А ты, наоборот, слишком рано, – ответила уставшим голосом. За два года, проведенные бок о бок со мной, она привыкла к моей прямоте. Таная – единственный человек, который был посвящен в то, чем я занималась, помимо работы в кабаре.

– На то есть причина, – отмахнулась от меня высокая светловолосая красавица.

Я оглядела ее с ног до головы. Она превосходно выглядела даже в неброском халатике, в котором щеголяла сейчас, успев уже принять ванну. Только такие девушки и могли рассчитывать на место танцовщицы в престижном заведении. Они проходили тщательнейший отбор: учитывались как внешние их данные, так и манеры поведения. Большего от красавиц ничего и не требовалось. Им не составляло особого труда найти себе богатеньких покровителей, естественно, не только за красивые глазки. Но мне ли было ее судить? У самой в пушку оказалось не только рыльце. Я застряла в болоте по самую макушку. Смогу ли отмыться когда-нибудь от всей этой грязи, даже если прекращу незаконно изготавливать артефакты? А ведь все по вине Ральфа. Надеюсь, дорогой, тебе икнулось в тысяча первый раз, и мои воспоминания потревожили твой сладкий сон, о котором я напрочь забыла давным-давно.