Разорвав поцелуй, Уильям спрятал лицо ей в шею. Он не хотел двигаться так быстро, но увидев, как она смеялась с Труплом, он почувствовал необходимость пометить свою территорию.
— Уильям… — простонала она.
Он обхватил ее лицо руками. Кассандра никогда не произносила его имя.
— Повтори! — потребовал он, смотря ей в глаза. — Скажи еще раз!
— Уильям… — прошептала она, глядя на него со страстью в глазах.
Его контроль лопнул, звук его имени на ее губах заставил мужчину с жадностью прикоснуться к ней и притянуть ближе. Он снял с нее рубашку, когда она расстегнула его пиджак. Откинув его, он разорвал свою футболку. Подняв ее со стола, его рот опустился ей на шею, а руки запутались в волосах. Чувство его кожи напротив заставило Кассандру сильнее сжать бедра, пытаясь облегчить жар, что разгорелся между ними.
Подхватив девушку и не прерывая поцелуя, Уильям вошел в личную зону и понес Кассандру прямо к кровати.
Она никогда не чувствовала себя так, будто медленно плавилась в огне. Всю свою жизнь интеллект Кассандры управлял ее поступками, все продумывал, просчитывал. Она всегда контролировала эмоции, только ее семья проникла за возведенный ею барьер. Но здесь, с Уильямом, ее переполняли эмоции, которые она не могла контролировать. Ей нужно было больше, и Уильям — единственный, кто давал ей это.
Медленно опустив Кассандру на кровать, Уильям аккуратно спустил ее штаны, скользнув с ними вниз по узким бедрам, что напомнили ему, насколько она хрупкая. Это помогло ему восстановить некоторый контроль. Разорвав поцелуй, он расслабился, глядя на нее, лежащую голой на его кровати. Его кровати! Лаская большими грубыми руками ее дрожащее тело, он понял, что хотел ее, как только впервые почувствовал слезы этой сильной женщины на своих руках. Встав, он наблюдал за ней, пока снимал оставшуюся одежду.
— Кассандра, — прошептал он, приподняв и прижав ее к себе. Его руки двинулись вниз, поглаживая ее бедра, широко расставляя их, чтобы девушка оседлала его. Сжав ее бедра, он приподнял женщину, а затем посмотрел в красивые голубые глаза. Не отрывая взгляда, Уильям медленно опустил Кассандру и прижался к ее входу, требуя впустить его. Входя в нее дюйм за дюймом, он понял, что она еще меньше и плотнее, чем он предполагал, но… оох, так жарко, так влажно… его массивные руки начали дрожать.
Ему нужно быть аккуратным. Он не хотел причинять ей боль.
Когда он вошел в нее, Кассандра застонала, ничто в ее жизни не подготовило ее к нему. Он — словно нагретая сталь, покрытая бархатом. Ее сапфировые глаза запылали, прежде чем подернуться сладкой дымкой удовольствия, и ее бедра постоянно двигались, в поисках большего нарастающего наслаждения.
