– Отправить фотографии тебе или твоей матери? – спросила она.
– Мне, – ответил Эрик, с трудом отрывая взгляд от ее губ. Ему хотелось запечатлеть в памяти то, как он держал на руках ее детей, веселый смех Эдди и милую улыбку Аделины.
Сын и дочь Софии сразу покорили его сердце, мальчик своей открытостью, а девочка своей сдержанностью. Эти двое были словно две стороны одной монеты. Они не были похожи ни внешне, ни по темпераменту, но делали какие-то вещи одновременно – склоняли головки набок или улыбались – в общем, идеально подходили друг другу.
Эрик коснулся пиджака, там, где во внутреннем кармане были спрятаны их рисунки. Когда он думал об этих детях, он видел одни возможности.
Его реакция не поддавалась объяснению, но ему хотелось быть рядом с ними.
– Возьми. – София подождала, пока он уберет телефон, и протянула ему бутылку содовой. – Ты ведь больше всего любил клубничную, не так ли? Хотя, мне кажется, что это не самая лучшая идея – налопаться вредной еды перед полетом…
– По крайней мере, голод нам не грозит, – пошутил Эрик, открывая бутылку. – Я лет сто не пил «Джарритос». – Он сделал большой глоток и тут же закашлялся, почувствовав слишком приторный вкус напитка. – Он всегда был таким сладким? – со слезами на глазах выдавил Эрик.
София в ответ громко захохотала, и ее напряжение немного спало.
– Да. Ты правда не пил его с тех пор, как мы были детьми?
Он покачал головой и на этот раз сделал маленький глоток содовой. Там было совсем мало клубники и почти один сахар, но, черт подери, это был вкус его детства и того веселого времени, которое он проводил с Софией.
Эрик протянул ей бутылку, чтобы она тоже попробовала. Миссис Кортес положила в пакет несколько бутылок, но ему вдруг захотелось, чтобы они с Софией пили из одной. Они всегда так делали в детстве, прячась от бдительного ока его матери.
– Мы чудесно проведем эти выходные. И не помню, говорил ли я тебе, но ты сегодня очень красивая.
София нерешительно посмотрела на него, а потом взяла протянутую ей бутылку.
– Спасибо. Но тут нет моей заслуги. Все благодаря Кларисе.
– Может, она и выбирала этот наряд, – заметил Эрик, скользнув взглядом по ее белоснежной коже, видневшейся в низком вырезе блузки, – но именно ты делаешь его красивым.
София густо покраснела, и ему на секунду показалось, что она начнет отчитывать его. Но она просто поднесла бутылку к губам и начала пить.
Эрик вдруг застыл и не видел ничего перед собой, кроме того, как задвигалось ее горло, когда она глотала содовую. Потом София вернула бутылку ему обратно и слизала с губ капельки сладкого напитка.
