– Дело не только в ней. Все так… усложнилось между нами. Думаю, будет тем легче, чем раньше я уеду.
– Легче? Кому?
– Нам обоим. Лучше остановиться, пока слишком не затянуло.
Но она хочет эти три месяца! Хочет, чтобы Мика был здесь во время первого снега, на Рождество, на Новый год. Всегда.
– Мика, – начала было она, но остановилась. Что бы она сейчас ни сказала, ее слова прозвучат как мольба остаться. А она не хочет умолять. И не хочет признаваться в любви. Он поверит ей не больше, чем Мисти. Или поверит и будет жалеть ее. К чему ей это?
– Так будет лучше, Келли. – Мика неотрывно смотрел ей в глаза, словно хотел прочесть ее мысли. – Через несколько дней Хеллоуин, я останусь до тех пор, хорошо? Хочу посмотреть, как будут веселиться дети в доме с призраками, на постройку которого мы потратили столько времени.
Несколько дней. Это все, что ей осталось. Что ж, она не откажется от них и не даст ему понять, чего ей стоит держаться спокойно. Отпустит его и не будет удерживать.
– Хорошо, – сказала она и заставила себя улыбнуться. – Куда ты поедешь?
– Может, на Гавайи. Знаю там один хороший отель.
Гавайи. Дальше от Юты и быть не может.
– Ну, ясно.
Он протянул руку, чтобы коснуться Келли, но опустил ее.
– Так правда будет лучше.
– Наверное. Не беспокойся обо мне, Мика. Я хорошо жила, пока тебя не было. И когда ты уедешь, все тоже будет нормально. – Интересно, как ее язык не отвалится от этой лжи? – Пойду стирать белье.
Келли чувствовала на себе взгляд Мики, когда выходила из комнаты.
Утром в Хеллоуин Келли включила в домике с привидениями черные огни, зарядила диск со стонами, криками, звоном цепей, хихиканьем ведьм и приготовила гору конфет для розыгрышей. В этот день у нее опять побаливал живот, как и в предыдущие пару дней. Она не разболелась, как боялась, но и лучше ей не стало. Келли по-быстрому заехала в аптеку. Не в ближайшую – она все-таки не совсем идиотка. Сплетни о том, что она беременна, ей вовсе ни к чему. При этой мысли желудок снова сжало.
Мика печатал у себя в кабинете. С тех пор как их посетила Мисти, он почти не останавливался на перерыв. Единственный раз, когда Келли его видела, был ночью в постели. И поскольку днем он сторонился ее, в темноте решил повернуться лицом. Секс был головокружительный, но омраченный сожалениями, о которых они оба не хотели говорить.
Больше всего на свете Келли хотела быть с ним, но в то же время каждое лишнее мгновение, проведенное вместе, отщипывало крошечный кусочек ее сердца. Секунды утекали сквозь пальцы. Всю жизнь она любила Хеллоуин, а сейчас впервые ненавидела этот праздник. Потому что на следующее утро он уедет…
