Глава 2. О белом стетсоне и свободе
От жары и запаха пыльных пальм отчаянно хотелось пить, но остановиться и купить бутылку газировки я не могла себе позволить. Он шел слишком быстро, лавируя в потной гомонящей толпе, отвлечешься на миг – и все. Потеряешь. А мне непременно, обязательно надо его догнать!
Я почти догнала, уже почти окликнула его, и тут по закону подлости меня толкнул какой-то узкоглазый мерзавец, шпилька попала в трещину асфальта и сломалась. Обругав китайца, шпильку, жару, пробегающего мимо негра-качка и заодно себя, дуру, я стащила босоножки и побежала дальше босиком, всерьез раздумывая, не запустить ли негодной обувкой в шикарную мужскую задницу в десятке шагов впереди. Обтянутая голубой джинсой, задница так и провоцировала сделать с ней что-нибудь доброе и вечное. Хотя бы пнуть. А какого черта мерзавец топает и топает, не обернувшись ни разу?
– Да стой ты, черт тебя подери! – крикнула я ему вслед.
Он притормозил, обернулся, одарил меня недоуменным поднятием брови и кривой ухмылкой. И, скотина такая, шагнул в какую-то дверь. Само собой, дверь тут же за ним закрылась.
– Скотина натурале!.. – выдохнула я и сделала последний рывок, к этой самой двери.
– Вы куда, мисс? – попытался остановить меня парнишка-латинос в попугайском пончо. – Мы еще не открылись!
– Смотри не потеряй! – я сунула ему в руки свои босоножки и, пока он офигевал, просочилась внутрь и замерла на пороге, привыкая к полумраку.
Кажется, насчет «не открылись» парнишка не соврал. Во всем баре был лишь один человек, и сейчас он сидел у стойки на высоком табурете, качал на пальце свой белый стетсон и разглядывал меня. Сверху вниз. Когда его взгляд добрался до босых ног, он рассмеялся – от этого смеха потеплело в животе и пересохло в горле – и поманил меня.
Неплохо для начала.
Я подошла вплотную, отвела в сторону руку со стетсоном, отметив, какая горячая у него кожа, и улыбнулась, глядя ему прямо в глаза.
– Хочешь выпить, детка? – его голос звучал именно так, как надо: низко, хрипловато и тягуче, как выдержанное вино. Он сам чуть склонился ко мне, так что явственно почувствовался запах лайма, кофе и мужского пота, терпкий и соленый.
– Я хочу, чтобы ты спел для меня, – сказала ему почти в губы, машинально облизнулась – запах, этот запах лайма!
– Резвая птичка. – Он провел ладонью по моей щеке, приподнял пальцем подбородок. – Что мне за это будет?
– Слава? – Я потерлась о его ладонь щекой и с удовольствием почувствовала мужскую руку на своем бедре.
