Двин, пересказывая мне этот разговор, возмущался, а я не могла не признать правоту Лютого.
А вот теперь оказывается, что кто-то бегает к самому Андерсу, причем с докладами даже не о моих прегрешениях против правил, а о моем настроении. И это не могло не тревожить меня.
Двин приехал на следующий день. Взял меня за руки, заглянул в глаза, заботливо спросил:
– Ну как ты?
– Плохо, – впервые за все время нахождения в лагере честно ответила я. – Двин, пора выбираться отсюда.
– Что-то произошло? – встревожился друг.
– Пока нет, но скоро может случиться.
Я была вынуждена рассказать ему обо всем: о домогательствах Андерса, о том, как я выдала Марка за своего любовника, как начальник лагеря заподозрил, что Марк больше не приедет. Умолчала лишь о страстных поцелуях и о том, что снова, как в юности, потеряла голову. Пока я говорила, Двин хмурился, качал головой, но не перебивал мой рассказ. И лишь когда я закончила, сказал:
– Дело плохо. Ты ведь понимаешь, что быстро перевести тебя в какую-нибудь Обитель не получится? Даже если я задействую все связи, это все равно займет никак не меньше двух недель. И информация может просочиться.
Я закрыла лицо руками.
– Я уже не знаю, чего боюсь больше: очередного нападения или похоти Андерса. К тому же я уверена, что просто так он от меня не отстанет. Если бы ты видел, Двин, что делает Лютый с надоевшими ему любовницами! Он превращает их просто в куски мяса. Вряд ли начальник лагеря будет ко мне добрее.
– Тиа, успокойся, – Двин погладил меня по спине. – Я сделаю все, что в моих силах. Возможно, Андерс за эти две недели ничего не предпримет. Ну или же… Не сразу ведь он примется издеваться над тобой, ведь так? Кому нужна искалеченная любовница?
Я в ужасе отшатнулась от друга. Как мог он говорить столь ужасные вещи таким спокойным голосом? Мысль о том, чтобы отдаться Андерсу, казалась мне омерзительной. Да, я давно уже не была невинной девушкой, я отчетливо осознавала свои желания в отношении Марка, и они не смущали меня, но к начальнику лагеря я чувствовала сильнейшее отвращение. Память услужливо подсунула воспоминание о том, как меня выворачивало после его поцелуев, и я содрогнулась.
– Тогда меня придется опоить сонным зельем Дока, – медленно произнесла я. – Добровольно я под него не лягу. К тому же есть множество способов унизить человека, не тронув его даже пальцем. Я многого здесь навидалась, Двин. Такого, о чем прежде и представления не имела. Я оказалась среди такой грязи, о существовании которой и не подозревала. Так вот, я лучше сдохну, чем стану шлюхой Андерса!
