Компромисс? По какому поводу, интересно?
– Вы не хотите, чтобы нас увидели вместе, я понимаю. Но я могу устроить все так, чтобы мы встретились за пределами Нью-Йорка, в таком месте, где никто нас не увидит. Идет?
Эмма нахмурилась:
– Но зачем вам это? У вас достаточно вариантов, с кем отправиться на ужин, почему вы так настойчиво пытаетесь сделать это именно со мной?
– Я знаю, что на самом деле вы тоже этого хотите. Просто считаете, что это непристойно и вам навредит. Если бы я всерьез полагал, что вы ко мне ничего не испытываете, я потерял бы к вам интерес в ту же секунду. Но вашей чопорности меня не обмануть.
– Вы совершенно ничего обо мне не знаете, Джона.
– Вы так считаете?
Он пристально взглянул на нее, и Эмма вдруг занервничала. Она непринужденно прикоснулась к воротнику блузки, чтобы убедиться, что он достаточно высокий и она себя не выдала.
– Это прекрасный повод проверить, правы ли вы. Завтра вечером ровно в шесть встречаемся на Центральной вертолетной станции Манхэттена. И отправляемся в такое место, где точно не встретим никого из знакомых и где вы сможете чувствовать себя в полной безопасности. Идет?
Что ж, в конце концов, предложение не такое уж и плохое. Впрочем, Эмме казалось маловероятным, что столь известный человек может просто взять и исчезнуть, никем не замеченный.
– А как же ваши маленькие друзья-папарацци?
– Они получают возможность следить за мной, только если знают, где меня найти. Но поверьте, с жизнью вроде моей время от времени уединение совершенно необходимо. И я прекрасно знаю, как его достичь. Ни одна живая душа – включая, кстати, вас – не будет знать, куда мы отправимся завтра.
Не то чтобы это ее полностью убедило, но, по крайней мере, он об этом подумал. Впрочем, оставались еще кое-какие вопросы.
– Правильно ли я понимаю, что, если я все-таки соглашусь с вами поужинать – просто поужинать, – вы наконец оставите меня в покое?
– Да. Если к концу ужина это будет именно то, чего вы хотите.
Слава богу. Уж в этом-то Эмма была убеждена – даже если она будет жалеть о каждом слове отказа, вылетающем из ее рта, она все равно его произнесет. Пока она не закончит аудит, она не имеет ни малейшего права поддаваться собственным желаниям, какими бы они ни были.
– Что ж, хорошо, – со вздохом произнесла Эмма. – Я согласна. Каков дресс-код?
Джона с нескрываемым удовлетворением улыбнулся:
– Отлично. Вы, возможно, удивитесь, но я поведу вас в такое место, куда мне потребуется надеть пиджак и даже, вероятно, галстук.
