– Но почему? – спросил он, догнав ее.
– Это попросту неприлично, – сказала она через плечо.
– С чего бы это? Я ведь не ваш начальник. Просто дружеский жест с моей стороны, чтобы вы почувствовали себя более комфортно в моей компании.
– Ваша скандальная репутация возникла отнюдь не из-за дружеских жестов.
– А, то есть вы не столько беспокоитесь о приличиях, сколько не хотите появляться на публике с человеком вроде меня? Чтобы это не бросило тень на вашу сияющую репутацию?
Эмма ускорила шаг, повернула за угол и устремилась в другой конец коридора – вероятно, опять к копировальному аппарату.
– Честно говоря, да. Я приложила довольно много усилий, чтобы оказаться там, где нахожусь, и меня совершенно не интересует та «дружба», которую вы предлагаете.
Они остановились возле лифтов, и Эмма нажала на кнопку, избегая смотреть Джоне в глаза.
– Ну, я даже не знаю. – Он решил немного ее поддразнить. – Возможно, процесс запятнывания вашей репутации в моем обществе мог б вам понравиться.
Эмма резко повернулась и взглянула на него:
– Зачем? Чтобы потом оказаться в желтых журналах и слышать, как обо мне перешептываются на улице?
Джона всем сердцем ненавидел эти журналы. Он вообще не понимал, почему кого-то интересует, с кем он встречается.
– Но какая разница, что подумают какие-то посторонние люди?
Двери лифта открылись, и Эмма устремилась туда, а Джона у нее на хвосте.
– Для меня разница есть. Вы плейбой, и вам, возможно, все равно, а я – профессионал. И подобная публикация может стоить мне работы.
– Неужели вашего начальника всерьез интересуют такие вещи? И зачем вам тогда работать на такого ханжу? Вы всегда можете перейти во «Флинн софт». Я думаю, отличный финансист нам пригодится.
Эмма наконец посмотрела на него, на ее лице сперва читалось удивление, но потом она покачала головой:
– Это, конечно, мило с вашей стороны, мистер Флинн, но я не хочу даже думать о том, какого рода слухи обо мне будут распускать в этом случае.
Раздался звонок, лифт остановился, и Эмма мгновенно выскочила прочь. Она в третий раз за десять минут назвала его «мистер Флинн», и Джона начинал чувствовать себя некомфортно.
– Прошу вас, зовите меня просто Джона. Мистер Флинн – это мой отец, и он уже умер. В конце концов, я же просто просил вас сходить со мной поужинать. Все остальное – праздные домыслы.
Эмма резко повернулась, уперев руки в бедра:
– Но почему, почему я? Неужели вам не хватает ваших моделей из каталогов белья?
