– О нет. – Люси нервно усмехнулась. – Я люблю разглядывать картины, но рисовать я не умею. Посмотри сюда. – Она указала на большую картину Манхэттена и панораму Бруклинского моста. – Чем дольше изучаешь эту картину, тем больше она привлекает.
Оливер подошел ближе к полотну, пытаясь понять, чем отличается эта картина от всех остальных, что продаются на городских улицах. Но потом понял, что изображение не нарисовано, а выложено из миллионов крошечных сердечек. Только издалека становилось понятно, что цветные сердечки составляют образ города.
– Художница любит Нью-Йорк, – продолжала Люси. – Картина практически кричит об этом. Цветовая палитра, которую она выбрала, цвет неба… Все это составляет очень сбалансированный образ.
– Похоже, она действительно тебе нравится. Ты должна купить ее, – предложил Оливер. Отчасти он ждал, когда она начнет тратить деньги его тетки. Он наклонился, чтобы посмотреть на стоимость картины. – Начальная ставка меньше десяти тысяч долларов. Если эта художница хотя бы наполовину так талантлива, как ты думаешь, а ей всего семнадцать лет, однажды эта картина будет стоить втрое дороже. Это отличное вложение денег.
Люси рассмеялась, и он понял, как ему нравится ее смех.
– Ты такой же корыстный, как Харпер, – сказала она. – Вы подсчитываете цыплят, которые, возможно, никогда не вылупятся. У меня нет денег. Только небольшие сбережения за последние пять лет. Но я не стану их тратить на картины, потому что через несколько недель мне, вероятно, негде будет жить.
Оливеру стало очень стыдно. Он лишил Люси возможности наслаждаться.
– А что бы ты сделала, если бы эти миллионы были в твоем распоряжении прямо сейчас? – спросил он.
Люси скривила алые губы:
– Я не думала об этом. Но ради благотворительных целей я бы купила эту картину. Я бы торговалась на аукционе. Если бы она не выставлялась на аукционе, я не стала бы ее покупать.
Оливер озадаченно нахмурился, глядя на Люси.
– Моя тетя тратила кучу денег на картины. Почему ты не хочешь делать то же самое? Ты можешь тратить деньги, как тебе заблагорассудится.
Люси направилась к лестнице, ведущей к другим экспонатам. Оливер подошел к ней и снова взял за руку, отчасти из вежливости, отчасти потому, что ему нравилась ее близость. Как только Люси отходила от него в сторону, он чувствовал пустоту и холод. Ему хотелось ощущать тепло ее кожи и слышать мягкий аромат ее духов, напоминающий запахи цветущего сада после дождя.
– Это не мои деньги, – сказала она, сделав несколько шагов. – Это деньги Элис. И если мне повезет и я получу их, то не смогу тратить их бездумно. Это был ее подарок, и я должна его ценить. Я обязана помогать людям.
