Причесав еще влажные волосы, она надела чистую белую футболку и шорты, которые стали ей уже тесноваты. Возможно, новый гардероб – не такая уж плохая идея. Должно быть, стилист – очень храбрая женщина, раз решила взяться за такой тяжелый случай, как Бэлль.
Проигнорировав лифт, Бэлль спустилась по лестнице на первый этаж. Хорошо, что Сантьяго устроил ей экскурсию по дому, иначе она бы просто заблудилась. Подойдя к кухне, она услышала женский смех.
– Он не мог говорить это серьезно! Мы действительно должны подчиняться этой оборванке? Это унизительно, в конце концов!
– Унизительно или нет, но нам придется слушаться ее приказаний. По крайней мере, пока. – В голосе дворецкого отчетливо слышалось презрение. – Какими бы нелепыми они ни были. Кто знает, что ей взбредет в голову.
– Может, она захочет шест для стриптиза? – предположила повариха.
– Она – невеста мистера Веласкеса, – проговорил дворецкий, – поэтому мы должны притвориться, что подчиняемся ей, пока длится этот брак. Не беспокойтесь, как только она родит своего ублюдка, ее тут же вышвырнут на улицу. Мистер Веласкес сегодня встречается со своим адвокатом. Надеюсь, они составят пуленепробиваемый брачный контракт.
Бэлль, должно быть, издала какой-то звук, потому что Джонс резко замолчал. К ее ужасу, уже через секунду он выглянул из кухни в коридор, где она и стояла. Ее щеки вспыхнули оттого, что ее поймали за подслушиванием. А вот Джонсу стыдно не было. Выражение его лица было крайне самодовольным.
– А-а-а, мисс Лэнгтри, доброе утро. Желаете позавтракать?
Бэлль не знала, как реагировать. Дворецкий прекрасно понял, что она подслушала их разговор, но никак себя не выдал. Бэлль, которая совершенно не была голодна, сказала первое, что пришло ей в голову:
– Было бы неплохо съесть омлет и тосты… И стакан апельсинового сока.
– Конечно, мадам.
Когда она попыталась пройти на кухню, дворецкий преградил ей дорогу.
– Мы накроем вам завтрак в столовой, мэм. Там уже есть сок, кофе и свежие газеты. Устраивайтесь поудобнее.
Удобство – последнее, что она испытывала, сидя в полном одиночестве за столом, за которым могло разместиться человек двадцать. Ни запах свежих цветов, ни новостная колонка в утренней газете не могли отвлечь ее от жестоких слов, сказанных о ней слугами.
Сантьяго не говорил ей о своих сегодняшних планах, она понятия не имела, что он встречается с адвокатом. Значит, он по-прежнему ей не доверяет. Вот чего стоят его слова о дружбе и партнерстве! Это будет не брак, а деловое соглашение, основанное на взаимном недоверии. Как она сможет управлять домом, где даже слуги презирают ее и считают пустым местом?
