, вновь несемся по бешеной «кипячке»
8. Обе греби гнутся, когда впереди на очередном повороте появляются две огромные «расчески»
9, нахально перегородившие всю речку. ОПА!!! Мы с ходу влетаем в растопыренные огромные еловые ветви, все расстилаются по плоту, окромя меня, недоумка! Плот улетает дальше, а я, пытаясь выпутаться из цепкой западни, хватаю воздух распяленным ртом, постепенно погружаясь в ледяную воду, затем ныряю, делаю кульбит и вылетаю на поверхность. Метрах в пятидесяти ребятня намертво уцепилась за прибрежную ель и таращится на меня побелевшими от ужаса глазами. Перевернувшись на спину и выставив вперед полусогнутые ноги, тараню любимое плавсредство под радостный вопль всей команды, задираю свои ботфорты к небу, получаю водопад грязной водицы прямиком в морду и с ходу занимаю свое место на передней греби, хлюпающей в покуроченной подгребице.
Каньон постепенно заканчивается, и хотя река прет по-прежнему, но уже не так интересно, все предсказуемо и тривиально. Поэтому быстро чалимся к правому берегу, летят в кусты и шмотки, и сами матросы, плот, прощально взмахнув сиротливой гребью, несколько раз повернувшись вокруг своей оси, исчезает за поворотом и улетает куда-то в Чусовую. Сушимся, хлебаем чаек, перепаковываемся и начинаем продираться сквозь бурелом в сторону лесовозной дороги. Быстро наступающие сумерки застают нас бодро топающими по глубоким колеям в сторону железной дороги. Надеяться на попутку бесполезно — вся страна «керосинит», отмечая международный праздник трудящихся, и вдруг, о чудо, позади слышим хрип двигателя старого «газона»10 с болтающимся драным «кунгом». Вытаращенные от удивления глаза малочисленного, но уже крепко «кривого» экипажа — и вот мы уже на железке. Короткий рывок до платформы — и тепло так называемого зала ожидания. Поездов не будет до утра, и, треснув с нами по чуть-чуть за здоровье всего прогрессивного человечества, дежурный подсаживает нас на тормозную площадку подвернувшегося порожняка, идущего в сторону Свердловска. Несмотря на жуткий колотун, сидим, сбившись в кучку, орем наши любимые песни и мечтаем о будущем летнем саянском сплаве. Лепота!!!
P.S. Но эти пятнадцать километров весенней реки, которую летом курица переходит, не замочив лапок, запали нам в души на всю жизнь.
Заунывный перезвон колокольцев на шеях длинношерстных яков-сарлыков, нехотя шевелящих конечностями под грузом нашего барахла по извилистой таежной тропинке, пока что полого уходящей вверх между вековых деревьев, поджимающих ее с обеих сторон. Иногда, при подъеме на очередной увал, впереди, в просветах тайги, появляются заснеженные вершины гольцов Восточного Саяна, куда и держит путь наша дружная команда, весело топающая вслед за сарлыками и двумя вьючными лошадьми. Облегченные рюкзаки позволяют держать оптимальный темп, не сбивая дыхания, что не мешает вести в процессе неторопливые разговоры, строя всевозможные предположения о поджидающем нас впереди маршруте первопрохождения к истокам Великого Енисея.
