— Ну что же ты медлишь? — голос директора Барни отвлёк внимание Себастьяна от тошноты. — Ещё немного, и я подумаю, что ты понятия не имеешь, как его решать.
У Энди было два варианта: просто ответить «так и есть», что явилось бы чистой правдой, или попытаться что-то накорябать на доске. Хоть что-то. Ему жутко хотелось выбрать первый вариант и покончить с этим, но он не хотел подставлять мистера Дэвидсона. Ему и так достанется. Может, чуть меньше, если Энди изобразит хоть какую-то умственную деятельность.
И Энди начал выводить на доске какие-то цифры и символы.
Класс смотрел на это, затаив дыхание. Надежда затеплилась в них, но поверить в неё было сложно. Впрочем, как оказалось, никакой надежды и не было. То, что написал Энди, было просто набором чисел и знаков, весьма отдалённо напоминавшим правильное решение.
— Ну-ну-ну, что же ты, Энди, — разочарованно протянул директор Барни, глянув в учебник.
— Ну что же ты?
Энди промолчал.
— Он просто разволновался, у него такое бывает, — попытался как-то защитить беднягу мистер Дэвидсон. Он понимал, что это чревато, но молча стоять не мог.
— Разволновался, значит?
Энди кивнул.
— Никогда не думал, что можно разволноваться настолько, чтобы напрочь потерять всякое представление о теме.
Директор Барни захлопнул учебник с громким хлопком. Все вздрогнули.
— Что ж…
Он снова взял в руки журнал и долго его изучал. Потом повернулся к математику и неестественно дружелюбно спросил:
— Уж не завышаете ли вы им оценки, мистер Дэвидсон?
Бедный мистер Дэвидсон растерялся от такого прямого вопроса.
— Я… Ну, понимаете… В каждом отдельном случае…
— О, понимаю.
Директор Барни повернулся к классу и сказал, указывая на доску:
— Если вы думаете, что вот это вам сойдёт с рук, то вы ошибаетесь. Не стоит злоупотреблять моим доверием. Это понятно?
— Да, директор Барни, — отозвался класс. Вышло надтреснуто и жалко.
— Хорошо. А ты, Энди… — директор Барни повернулся к парню. — Ничего не поделать, придётся побеседовать с тобой в моём кабинете. Может, там ты научишься решать элементарные примеры. И не врать, — добавил он, глянув и на мистера Дэвидсона.
Энди молчал. Сказать было нечего. Было бы окно — можно было бы подбежать к нему. Но именно в этом кабинете один раз уже выбросились из окна, и теперь это, увы, невозможно. Энди просто проиграл. Проиграл математике. Проиграл директору Барни. Что тут скажешь? Умолять он не собирался, да это и бесполезно.
— Марш отсюда, — бросил директор Барни, и ребят как ветром сдуло.
