Возле самой гостиницы Намгель выставил пикет из шерпов, они нас ловили и за руки и отводили в гостиницу.
— Специально выбрал вам номер… — хвастал мне Намгель, — с одной большой кроватью!
Я всплеснул руками. Здрасте-приехали! В Африке нас с Холодовой всё норовили уложить вместе… И тут за старое… Трудно что ли людям представить, чем мужчина и женщина, если вместе, могут ещё заняться, кроме как?.. Ну, вы поняли.
— Намгель, я же тебе вчера говорил: мы с Галей друзья! Понятно?! Резанова… — я повернулся в надежде, что Галина подтвердит сей факт. Но не обнаружил её. — А Галина где? А? — пристально посмотрел я на Намгеля. Но тот только испуганно хлопал на меня своими маленькими раскосыми монголоидными глазками. Я сбросил рюкзак и помчался вниз по ступенькам…
— Володя! — орал я. — Володя!!! Резанову потеряли!
— И Равиля! — он уже ждал у выхода из отеля. Мы рванули по улице. Наши шерпы по-прежнему стояли на перекрёстке.
— Наша леди… Галя… не проходила? — судорожно вдыхая (все-таки, уже 3500), допрашивал я их. Володя времени терять не стал и вжарил наверх. Здоровый лось…
— Нет… — переглядывались и пожимали плечами наши носильщики, — не проходила…
— А Равиль?
— Равиль? Равиль не был…
Володя промчался мимо вниз… Значит, наверху их нет…
— Ты не волнуйся… — уговаривал меня один шерпа, хитро улыбаясь… — Город маленький…
— Да… — кивал второй. — Не потеряются… Или сделают их погонщиками ослов…
И заржали. Шутят. Понятно, чего же не пошутить?
Ослов и их погонщиков в Намче действительно много. От Луклы до Намче постоянно идут караваны, другого транспорта на этой высоте, кроме ослов, человека и вертолёта, нет. Выше от Намче идут дзо — гибрид коровы и яка. От 4500, рассказывают, идут яки. И снова человек. Яки доходят до 6500. Выше уже и вертолёты не летают. А ещё дальше идут только люди.
— А мы вас потеряли… — Резанова стояла измученная, усталая, с тёмными кругами вокруг глаз… Кислорода не хватает.
— Мимо прошли, — Равиль дышал как загнанный… Наш пастух нашёл их кварталом ниже. Так бы точно забрали в погонщики… Я вздохнул, забрал у Галины рюкзак и повёл в гостиницу, по пути рассказывая, как нас чуть не уложили в одну кровать. Она шла, кивала, но, кажется, совсем меня не слушала. Она настолько устала, что случись нам одна кровать, а Намгель нам уже номер поменял, она бы даже слова не сказала. Сидя на кровати, своей собственной кровати, она развязывала шнурки, а руки у неё мелко дрожали. Да и у меня они тоже потрясывались…
