Я выложил к нему на стол одну государственную ассигнацию, и отправился в залу, где тут же удобно и уселся в углу самой печи. Вскоре явился Тенетников, дал прикурить огоньку, прождал, покамест я приду в себя, и, снова отведши меня в свой кабинет, уж находясь в мире, заговорил с небывалым энтузиазмом:
– Поверить невозможно, Иван Андреевич! Случилось колоссальное событие.
– Какое же? – Заволновался также и я сам.
– Да вот, весьма странное обстоятельство случилось нынешней ночью, а именно: некто из этих подлых расхитителей пробрался в одно наше тайное и укрепленное место, да что уж греха таить, на Новодевичье кладбище, и выкрал оттуда одну из священных скрижалей, которая сохранялась нами в самом конфиденциальном отношении.
– А что же это за такие скрижали? – Лупил я дурака.
– Эти скрижали, как я уже и говорил, составляют единую карту. Они сделаны в виде металлического треугольника, золотом и серебром на котором нарисован путь к некроманту. Если эти три скрижали будут найдены и собраны вместе, возможно случится страшная беда.
– Но как же они могли ее выкрасть и что же будет теперь, когда они найдут все скрижали?
– Пока не знаю, но случится страшное. Выкрали же они ее хитрым образом, но ничего толком еще не ясно, поскольку страж кладбища найден мертвым.
– Какой еще страж?
– Как какой? – Удивлялся Тенетников. – Ведь не могу же я оставить скрижаль без опеки, разве ты полагал меня за такого дурака?
– Нет конечно, многочтимый Лев Борисович. Но как же он был найден мертвым? Разве так легко убить особого стража, который охраняет столь ценную вещь?
В самом деле, это было очень интересно для меня, поскольку Смотритель убил меня, и я никак не мог предположить, как Арсюшкин мог расправится с ним.
– Да какой особый страж? – Издевательски усмехался Тенетников. – Да это пьянь чернющая, расфуфыренная, просто мы акцент-то ставили на секретности самого места. Вот как они могли догадаться?
– Без понятия. – Врал я как школьник. Ну так как же они убили его?
– Я не сказал, что они убили его, а сказал, что он был найден мертвым. Он застрелился сам, когда понял, что сокровище пропало. И правильно сделал, ей Богу, а то я ему бы так все бока отделал!
– И больше ничего? Что ж, это весьма тяжелая потеря для нас. Боже, потерять скрижаль… Что ж теперь будет-то?
И хотя я на деле играл полного недоразвитого дурачка, то все же в душе немерено удивлялся хитрости и коварству плута Арсюшкина.
– Но вся сложность состоит теперь же не в этом.
