Утро в день свадьбы выдалось ясным, солнечным, во дворце вовсю кипела подготовка к торжеству. У Брайар не было возможности наблюдать за этим, ее захватили в плен стилисты, которые пытались сделать ее еще красивее, и это напоминало марафон. Скрабы, эпиляции, пилинги, гели довели кожу до совершенства. Волосы были подняты и уложены в сложную прическу, лицо припудрено особым видом светящейся пудры, на губах помада вишневого оттенка, в тот же тон окрашены ногти.
На нее надели большие золотые серьги с драгоценными камнями, на голову водрузили корону, носить ее было тяжело и непривычно.
Платье имело облегающий лиф и объемную юбку из белого сатина, драпированную в складки, ниспадающие до земли и тянущиеся красивым шлейфом. Она вынуждена была признать, что выглядит как принцесса, невеста. Ей хотелось быть невестой, о которой мечтал Фелипе. Она нервно сплела пальцы перед собой. Может быть, это глупо, по крайней мере, он так думал. Пусть в результате этой свадьбы он приобретет такую репутацию в мире, которая нужна для политических игр.
Но она должна в это поверить. Кто-то должен верить в него. Она это сделает. И будет делать, пока он не предоставит ей альтернативу.
В конце концов, она должна была выйти за него замуж. К лучшему или худшему. И только смерть разлучит их.
Внутри все сжалось, Брайар положила ладонь на живот, пытаясь успокоиться и восстановить дыхание.
Потом дверь в спальню открылась, и она встретилась глазами с Фелипе. О спокойствии можно позабыть. Она так и не привыкла к тому, как он на нее действует, даже после недели любовной связи.
Интересно, будет ли она когда-нибудь спокойно смотреть на этого мужчину с лицом падшего ангела, телом греческого бога и темной душой?
Что у нее общего с таким человеком? Немыслимо. Непостижимо.
— Ты не должен видеть меня до свадьбы.
Засмеявшись, Фелипе сел в кресло.
— Начало наших отношений шло вразрез с традициями, какой же смысл сейчас поклоняться суевериям?
Брайар пожала обнаженным плечом:
— Да, пожалуй, ты прав.
Его лицо потемнело.
— Ты готова?
— Не знаю. Как можно быть готовой к тому, что никогда не делала? Клятва в вечной верности, «только смерть разлучит нас» и все такое.
— Если ты выйдешь за меня замуж, — заявил он бескомпромиссно, — это станет пожизненным обязательством.
— Я знаю, Фелипе. Если помнишь, я люблю тебя, так что для меня невелико бремя провести с тобой остаток жизни. На самом деле, если любишь — это и есть твоя цель.
Он вздрогнул, когда она это сказала, будто ударила его.
