Ему очень нравилось видеть ее такой легко справляющейся со своей ролью. Благодаря этому он чувствовал себя спокойнее, меньше корил себя, меньше ощущал себя злодеем и похитителем.
— В университете нет ресторанов, — заметил Фелипе, убирая волосы с ее лица. — Кроме фастфуда, конечно.
— Знаешь, я ничего не имею против картофеля фри. Но на сегодняшний вечер у меня другие планы. А еще мы должны кое-что увидеть, прежде чем доберемся до нужного места.
Он обнял ее, зарывшись лицом в волосы, губами коснувшись ее уха.
— Я бы хотел прямо сейчас добраться до нужного мне места. Для этого даже не нужно ужинать.
— Позже. — В ее темных глазах читалось обещание.
Почему-то эти слова заставили его сердце сжаться. Вызвали воспоминания. Чувства. Потери. Последний раз он чувствовал нечто подобное в семь лет.
— Это обещание? Настоящее обещание? Ты его не нарушишь?
— Я когда-нибудь лишала тебя моего тела?
Не лишала. Он не мог понять почему.
— Нет.
— Тогда просто поверь мне.
Он не мог вспомнить, когда последний раз кто-то просил довериться ему, и также не мог вспомнить, когда сам кому-то доверял. Хотя и очень хотел бы.
— Я запомню это, — пообещал он.
Машина подъехала к университету, и они вышли. Брайар взяла его за руку, будто это самое естественное движение на земле. Когда он держал так женщину за руку? Да и держал ли когда-либо вообще? У него были любовницы, и не одна. Но их взаимоотношения начинались и заканчивались в спальне, поэтому не было причин ходить, держась за руки. Ее прикосновение вовсе не прелюдия к сексу. И по его понятиям, оно бессмысленно. Однако почему-то именно сейчас это стало важно, более того, необходимо как воздух. Почему так получилось — необъяснимо. Но сейчас он просто наслаждался теплым прикосновением ее мягкой кожи.
Наконец Фелипе понял, что Брайар ведет его в музей.
— Ты ведешь меня на торжество? Должен предупредить, я не в том настроении.
Она прищурилась.
— А какое настроение нужно для этого?
— Более покладистое. Сегодня я на это не способен.
Она издала пренебрежительный звук.
— Тебе не нужно быть покладистым. Это торжество и ужин — только для нас.
— Я думал, что смысл выхода в свет, чтобы нас увидели?
Она распахнула дверь.
— Да, так и есть. Но мы будем на виду столько времени, сколько я выделю.
И посмотрела на него с озорством. Его сердце забилось быстрее, он почувствовал возбуждение в паху.
— Если бы я ничего не знал, подумал бы, что ты хочешь меня соблазнить. — Ему не понравился собственный тон, слишком сухой и неискренний, хотя на самом деле это не так. Он подошел к Брайар ближе и дотронулся до ее щеки. — Заметь, я не жалуюсь.
