— Вы умеете танцевать?
Она засмеялась.
— Конечно. Я даже ходила на бал.
— В качестве дебютантки?
— Да.
— Вы действительно великолепны. И ваши родители замечательно вас воспитали, и они знали, что это вам понадобится.
Она нахмурилась.
— Если вы говорите правду, значит, они надеялись, что я вернусь в свою страну, а не в вашу.
— Возможно. — Он придвинулся ближе, обвив руку вокруг ее талии. — Хотите попрактиковаться?
Ее темные глаза расширились, полные губы распахнулись.
— Мне это не нужно.
— Весь мир будет смотреть, как мы танцуем свой первый танец как супружеская пара. Нужно не просто уметь танцевать. Вы должны знать, как двигаться именно со мной.
Затем без музыки, в абсолютной тишине они стали двигаться по глянцевому мрамору, танцуя вальс. Она исполняла свои па красиво и изящно, хотя лицо выдавало напряжение.
Он слегка наклонился к ней:
— Покажите всем, что мои прикосновения вам приятны.
Когда он это произнес, сразу понял, как должен действовать. Надо сделать так, чтобы ей нравилось, когда он к ней прикасается. Да, отношения начались с принуждения, но нет причин, чтобы они не стали взаимоудовлетворяющими. О-о, никакой любви, ничего подобного. Он не верил в эмоции, поскольку не мог ничего почувствовать. Но рассчитывать на разумное общение они вполне в состоянии.
Он медленно переместил руку с ее талии на бедро. Она посмотрела на него в замешательстве. Он догадывался почему. Его прикосновения не показались неприятными, и она не находила этому объяснения.
— Не напрягайтесь, — мягко посоветовал он. — Я очень опытен в таких делах. Обещаю, через несколько минут вы, вместо того чтобы гневаться, будете в наслаждении выкрикивать мое имя.
Краска залила щеки, и Брайар попыталась вырваться. Но он крепко ее держал. Не позволял уйти. Они продолжили танцевать.
— Вам стыдно. Оттого что нравится, когда я прикасаюсь к вам.
Он был этим покорен. Надо же, кто-то испытывает стыд за то, что чувствует удовольствие. У него было безрадостное детство, и он понял это, когда покинул дом отца. Однажды открыл для себя наслаждение, которое может доставить женщина. И ни разу об этом не пожалел. Разве можно жалеть о чем-то хорошем?
— Я не понимаю, — сказала она ровным голосом, не пытаясь спорить.
— Нечего понимать, это химия. Нет смысла этому противиться. В конце концов, мы жених и невеста. Неужели вы собираетесь разыгрывать роль мученицы в моей постели? Давайте начнем с этого, а закончим ролью Жанны дʼАрк — вы будете гореть в огне наслаждений.
