- Интересная конструкция, - Приблизилось пугающее создание и начало разглядывать торчащий кинжал с маской, - Признаюсь, твоя фантазия вызывает во мне умиление. Но не уважение. Ты попытался нейтрализовать эффект моего наказания, но слишком грубым методом... нужно было действовать тоньше, аккуратней.
- Я догадываюсь, кто, или что ты, - Еле слышимым шёпотом ответил Артас, облизывая кровоточащие губы и невольно задевая осколки хитина, - Так что не стану выдавать стандартный набор из: «А? Чё? Ты кто?» Ну, и тому подобное... ты ведь, наверное, сам всё расскажешь? Раз уж я тут оказался.
- И да, - схватился Безликий за рукоять жала, и театрально замерев на секунду, резким движением выдернул его, - И нет.
Секунда, вторая... человек продолжал стоять на месте, удивлённо распахнув глаза. Но эффект от выдернутого кинжала не заставил себя долго ждать, и сделав попытку ухватиться за собеседника, Артас, начал заваливаться на спину.
Из рукояти жала выходил тугой канат свернутых нитей, и каждая нить в отдельности соединялась с осколком раздробленной маски. Выждав момент, Безликий дёрнул на себя этот канат, заставляя Артаса упасть не на спину, а вперёд лицом, прямо к его ногам.
- И всё же, это очень интересная конструкция, пусть и дефектная... - С интересом рассматривало жуткое существо алые осколки маски, обращаясь к бьющемуся в конвульсиях телу, - Но неужели ты при её создании не догадался, что усталость не будет бесследно исчезать, а скапливаться в этой маске? И к тому-же, усталость не только ментальная, но ещё и физическая. Битвы, бессонные ночи, марафон, эффект разрозненной Сути... и всё это теперь обрушилось на тебя в одночасье.
Валяющийся у ног человек не мог ничего ответить. Он даже не смог бы услышать, что ему говорят, если бы слова не вбивались прямо в его мозг, отпечатываясь в памяти и звуча словно упрёк.
Глаза остекленели, в их глубине больше не плескалось безумие вместе с чудовищной жаждой жизни... качества, которые позволяли Артасу выживать в разверзнувшемся Аду. Их место заняла пустота и обречённость. Мышцы продолжали судорожно сжиматься. Рот изредка открывался, словно пытаясь исторгнуть крик. Из мёртвых глаз полились слёзы.
Безликое существо с интересом склонило голову, после чего начало быстро преображаться:
На место белой маски, пришло слащавое мужское лицо с налётом косметики. Губы были изогнуты в презрительной насмешке, правая бровь высоко вздёрнута, глаза смотрели на умирающее тело с брезгливостью и толикой разочарования.
