Федеральная полиция пыталась выяснить, что могло связывать отставника-гомосексуалиста, курьера, студентку, ученого на пенсии, вдову, владелицу магазина столового и постельного белья, продавщицу универмага.
Если бы между ними нашлось что-то общее, можно было бы понять, кто и почему проявил к ним интерес и заставил исчезнуть. Но ничего не обнаружилось, кроме такой слишком мелкой детали, как бессонница.
Дело казалось высосанным из пальца, созданным специально для прессы на основании чистых совпадений. В конце-то концов, сколько человек исчезает каждый день в городе? И сколькие принимают снотворное? Но общественное мнение прикипело к зловещей идее, что за все это в ответе один человек. Следователи не готовы были склониться к этой версии.
Вот тогда-то и объявились свидетели.
– Всегда найдутся люди, которые что-то видели или подумали, будто видели. Мы в Управлении научились распознавать обманщиков и мифоманов, привлеченных светом рампы, знали, как с ними обращаться. Прежде всего оценивали, не слишком ли долго они выжидали, чтобы сделать заявление. Потом, их рассказы обычно более или менее походили один на другой – просто классика жанра. Говорили о том, как некий подозрительный тип крутился вокруг дома кого-то из пропавших, и долго излагали свои ощущения. Тогда мы подвергали их испытанию фотороботом. Не знаю почему, но, когда речь заходит о преступнике, люди всегда описывают примерно одно и то же лицо: маленькие глаза, широкий лоб. Антропология учит, что это наследие прошлого: враг прищуривает глаза, когда целится, а лоб – первое, что замечаешь, если противник пытается спрятаться на открытой местности. Так или иначе, если эти два элемента совпадают, возникают законные сомнения в подлинности фоторобота. – Бериш прочистил горло. – Но один из свидетелей составил описание, которое казалось правдоподобным. – Спецагент открыл ящик стола и протянул Миле листок с фотороботом.
У Кайруса – человека, заставлявшего людей исчезнуть, – было лицо андрогина.
Это было первое, что отметила агент Васкес, внимательно вглядываясь в рисунок и пытаясь понять, такое ли лицо мельком увидела она ночью при свете вспышек от выстрелов, которые произвел Бериш. Несмотря на плоское, лишенное перспективы изображение, характерное для фотороботов, тонкость черт поражала. Черные глаза, как две спирали, ввинчивали в себя свет. Темные волосы обрамляли впалый лоб. Высокие скулы, полные губы. Ямочка на подбородке создавала впечатление силы и одновременно изящества.
