– Что, заинтересовался?
– Не знаю… – пожал плечами Денис. – Пожалуй, да. С познавательной точки зрения, конечно.
– Хорошо, потом покажу тебе кое-что, – снисходительно пообещала она. – Но тебе это вряд ли нужно, и углубляться мы в эту тему не будем, не твое это. Конечно, прежде чем властвовать и приказывать, надо научиться повиноваться самому. Ты удивишься, узнав, сколько «сильных мира сего» на досуге сдаются на милость слабых женских рук с кнутом или стеком. Но пока путь радостей кнута не для тебя.
Но потом они все-таки углубились, и Маргарита показала Денису, каким сладким может быть повиновение. Он и не подозревал, насколько это возбуждает, но она вела себя как воспитательница в детском саду – не запрещала, однако мягко уводила в сторону, чтобы переключить его внимание:
– Мужчина должен использовать свои сильные стороны, а на этом фронте ты быстро выдохнешься и пойдешь ко дну, у тебя начнется депрессия. Я бы хотела видеть тебя успешным писателем, а не игрушкой для доминирующих дамочек вроде меня – ты очень мягкий и ведомый, уж извини, солнышко. Слушайся меня, кто тебе еще правду скажет, кроме друга… Ты мастер слова, писатель, властитель дум – не думай, что я льщу или шучу, ты ведь и сам чувствуешь, где твое, а где – нет. Нельзя питаться одним острым перцем, так и ножки протянуть недолго.
От этих разговоров Вишняков быстро распалялся, но столь же быстро и прогорал, и она безжалостно пригвождала: «Говорила я тебе? Каждый должен заниматься своим делом!»
Утром его ожидал кофе в постель, выключенные телефоны и включенный макбук под нос: «Давай, стучи по клавишам, трудяга. Стучи быстро. Закончишь с этой мелочью, будешь писать о главном…» Потом следовал ненавязчиво подсунутый под тот же нос ланч, который поглощался писателем без перерыва, по ходу работы. Часа в четыре Денис устало отодвигался от компьютера, выбираясь из придуманного им мира Олафа-варвара.
– Добро пожаловать в реальность, – улыбаясь, говорила Маргарита, и он вспоминал, что голоден. Затем следовал новый нырок в псевдоскандинавский эпос, а выныривал Денис вновь в объятия Маргариты…
Она подзаряжала его энергией, как неистощимый аккумулятор. Когда Денис думал, что полностью опустошен, к нему приходило второе дыхание, а затем третье, четвертое… Как говорится, «что тут думать, трясти надо!». Он тряс, и плоды падали в его подставленные ладони.
…Хлопнула входная дверь, и на секунду Денис понял, что зверски проголодался, но встать уже не было сил. «Жизнь все-таки прекрасная штука, черт подери!» – успел подумать он, погружаясь в бездонную тьму.
