Глава тайной службы скрылся за дверью, а Маркус остался наедине с дверью и нависающими стенами. Маг поёжился и постарался гнать дурные мысли подальше. Мерный огонёк масляной лампы на стене успокаивал. Маркусу всегда нравилось смотреть на пламя, как и любому огненному магу. Порой, когда в Академии выдавался особенно поганый день, он мог уснуть, лишь глядя на огонёк свечи, которую он ставил на стул у кровати. И даже то, что несколько раз порыв ветра опрокидывал свечу ночью, едва не устроив пожар, его не останавливало. Маркус всегда успевал почувствовать пламя и потушить его.
Послышался звук шагов. Маг разобрал ставший знакомым чеканный шаг дорогих сапог Раухеля, но вместе с ним был и другой, шаркающий, неспешный. Они приближались и, наконец, дверь вновь отворилась, медленно и с противным скрипом, выпустив главу тайной службы. За ним, щурясь на свет лампы, шагал сутулый человек в грязной и рваной одежде, в котором с трудом узнавался Тиберий Алестийский. Его бывшие некогда кудрявыми волосы теперь стали грязными и спутанными. Щёки ввалились и покрылись густой чёрной щетиной, обрамляющей приоткрытый рот, из которого вырывалось тяжёлое дыхание. Но хуже всего было то, что на посеревшем лице не было того, что сопровождало молодого аэтийца всё время с момента знакомства с Маркусом. Надежды. Того неуловимого выражения, веры в лучшее, которая была и во время нападения на корабль, и после крушения. И даже когда маг видел его в последний раз, перед тем, как закрылись тюремные двери, это выражение не покидало лицо Тиберия. Сейчас же аэтиец был сломлен. Он поднял потускневшие глаза на мага.
— Маркус. — Исхудавший аэтиец, казалось, с трудом приподнял голову. — Вот мы и снова встретились.
— Тиберий! Друг! — в душе мага поднималась буря. — Что они сделали с тобой?
— Ничего. — аэтиец изобразил слабую улыбку. — Просто слишком долго просидел взаперти.
— Но ты так исхудал… Я ведь передавал тебе еду. — Маркус гневно обратился к Раухелю. — Передавал через вас.
— Я не могу лично следить за каждым тюремщиком и стражником Пламенного замка. — невозмутимо парировал Раухель. — Возможно, многие передачи не дошли до вашего друга. Если это так, то я не имею к этому отношения. Идёмте, я провожу вас к выходу.
Глава тайной службы светил перед собой лампой, внимательно смотря под ноги, когда поднимался по лестнице. За ним следовал Маркус, придерживая под руку с трудом шагающего Тиберия. От аэтийца разило потом и нечистотами, но мага это не волновало. Некоторое время спустя он нарушил молчание.
