— Ничего не имею против эльфийского, но прошу, говори так, чтобы он понимал. В конце-концов, он имеет право знать, что о нём говорит богиня.
— Хорошо. — Селименора подошла ближе, и наёмник будто нутром ощутил взгляд глаз, светящихся серебряным светом. — Не знавший покоя при жизни. Не познавший его после смерти. В моих силах вернуть его. И в моей воле. Я желаю, чтобы он отыскал Драма из дома Дирен, из народа Ушедших и передал ему, что Среброокая не оставит его, покуда он ходит под лунным светом.
Таринору стало не по себе. Он вспомнил, как нелестно отзывался о богах в целом и о Селименоре в частности.
— Ты прощён. — Неожиданно сказала богиня. — Твои помыслы здесь как на ладони. Я возвращаю тебя в мир живых, в мир невечных.
— Хоть это всё я не забуду? — Неуверенно спросил наёмник.
— Не забудешь. — Подмигнул Асмигар. — Раз уж тебя решила воскресить сама Серебряная богиня — точно не забудешь.
— Благодарю тебя, среброокая и луноликая. — Начал было Таринор, но Селименора тут же приставила палец к его губам. Наёмник тут же ощутил холодок, расходящийся от губ по всему телу. Странная лёгкость и сонливость. Сознание погрузилось в долгожданный и сладкий сон.
Когда наёмник полностью растворился в окутавшем его тело сиянии, Асмигар откинулся на спинку кресла и вздохнул.
— Надеюсь, ты не боишься последствий. Мы оба не знаем, кто его проклял.
Ответом ему было молчание и внимательный взгляд серебряных глаз. Бог-странник подпёр кулаком подбородок и спросил, не глядя на богиню.
— Думаешь, это правильно? Думаешь, он и в самом деле нужен там?
— Denithbethrain (Не нам решать).
— А кому тогда?
— Envaeg(Лишь ему). — Ответила Селименора и исчезла, рассеявшись, словно дым.
— Если бы женщины перестали говорить загадками, мир стал бы намного проще.
— Imlaraninaev (Я всё ещё слышу). — Донеслось из ниоткуда.
— Но, несомненно, скучнее. — Бог-странник улыбнулся.
Вздох. Боль в груди. Резкий привкус крови и сухость во рту, раскалывающаяся голова и ломота при попытке пошевелить рукой. Так началось возвращение Таринора в мир живых. Охая и кряхтя, опираясь на руку и превозмогая боль, он попытался сесть. Помутнённое зрение упорно не желало фокусироваться на окружающем мире, но когда это всё же удалось, наёмник обнаружил себя в небольшом деревянном домике. Яркий солнечный свет лился через окно без стёкол прямо на стол, заваленный камешками, травами и прочим хламом. Таринор огляделся: пресловутые пучки трав висели по всей комнате, соседствуя со звериными шкурами, рогами, зубами и плетёными амулетами. Не имея ни малейшей мысли, где он мог быть, наёмник подумал, что неплохо было бы спросить Селименору, где он появится.
