— Секачев? — окликнул его Валера, незаметно подобравшись сзади, когда тот уже подошел к подъездной двери.
— А? Что?
Он не дернулся, не побежал. Просто обернулся на Валеру. Минуту рассматривал недоуменно, потом узнал.
— Это вы. — Он тяжело вздохнул, тронул ладонью припухшие глаза. — Простите, совсем забыл о нашей с вами договоренности. Замотался.
— Не по адресам ли свидетелей мотались, гражданин Секачев? — Капитан Арский сделал суровое лицо. — Вы что вообще себе позволяете? Кто вам дал право?
— А вам?
Илья вдруг передумал входить в подъезд. Спустился по подъездным ступенькам и сел на лавочку, устало откинулся на жесткую деревянную спинку.
— А вам кто дал право хулить ее? Смешивать с грязью ее доброе имя? Кто вам позволил, господа полицейские? Алла была чистым, добрым, справедливым и умным человеком. Я не знал никого другого с таким набором человеческих качеств, понятно?!
Илья пытался гневно повысить голос, но сил не было. Вышло печально и устало. Он снова коснулся ладонью глаз.
— Вы навешали на нее всех собак просто потому, что она погибла. Просто потому, что она не может защищаться.
Его голос сел, и он замолчал на минуту. Смотрел все время мимо Арского, стоявшего напротив лавочки. Кадык судорожно дергался. Он старался не заплакать, понял Валера.
— Понимаете, Илья, сразу несколько человек утверждают, что именно Алла пронесла в сумке термос, в котором, возможно, и было взрывное устройство.
— Какая сумка?! О чем вы вообще?! — резким движением он вскинул руки и прижал кончики пальцев к вискам. — Алла ненавидела сумки! Их у нее не было ни черта. Ни рюкзаков, ни сумок. На занятия ходила с пакетом. А в обычной жизни все рассует по карманам и идет себе куда глаза глядят. Карточка, мобильник. Все. Никакой помады или пудры.
— Почему?
— Потому что ей это не было нужно. Она и без всякой этой штукатурки была красивой.
Конец фразы у него вырвался со всхлипом. И Илья снова надолго замолчал.
— Послушайте, Илья, я понимаю ваше желание защитить вашу девушку. Восстановить ее доброе имя, но… Но факты — вещь упрямая, как любит говорить мой друг. Масса народу видела ее с сумкой, в которой были бутерброды и термос с чаем.
— Это не ее сумка. Это была не ее сумка!
— Возможно, — не стал спорить капитан и присел рядом с Ильей на скамейку. — Может, ее кто-то попросил ее пронести в зал суда. Может, кто-то просто навязал, и у нее не было времени отказать. Зачем она вообще туда пошла? Что ей было в том судебном процессе? Какой интерес?
