. Святой Дионисий Ареопагит, на которого ссылается божественный Григорий, называет свет иногда "первосветящим и боготворящим лучом", иногда "боготворящим даром и началом Божества, т. е. обожения"
[277]. И это происходит потому, что Господь является людям разными способами, согласно их достоинству и способу, которым они Его ищут
[278].
Старец Софроний говорит в своих сочинениях о плодах богоявления, как он пережил это сам, в личном опыте.
Как пишет старец, сначала явление света открывает нам наше состояние в глубине сердца, преисподнюю нашего ада, показывая, насколько оно "ужасно"[279].
Благодаря энергии света человек видит свой "внутренний мрак, подобный сгущенной массе отвратительной нечистоты", и в нас рождается болезненное покаяние, скорбью "поражающее наше существо во всех планах", вызывая страдание нашего духа и погружая нас "в потоки слез"[280].
Сначала Божественный свет "как тонкое пламя, целительное и очистительное", пожигает внутри "тихо, едва уловимым прикосновением" все неугодное Ему. Затем, являясь "в силе", приносит смиренную любовь, изгоняет сомнение и страх, и человек оставляет позади все тварные состояния и даже саму смерть. Очень валено, что свидетельствует старец: свет — "невесомый, тончайший всего, что знает земля, — сообщает душе неуязвимость, неприкосновенность от всего, что отягощало прежде"[281].
Однако свет не только обнажает страсти: он утешает и умиряет душу, просвещает ум новым созерцанием[282]. Человек через видение Божественного света обретает бесстрастие, которое способствует преображению страстной части его души, и человек осознает, что таким образом Бог может сделать его "господином по образу Своего господства"[283]. С созерцанием нетварного света в человеке раскрываются новые силы, иные зрение и слух: он познает неописуемое благолепие[284]. Когда сей свет благоволением Бога осеняет нас, тогда актуализируется в нас ипостасное начало из потенциального состояния в рождении нашем[285].
Когда человек с благодатью Божией переживает такое состояние, тогда это есть доказательство того, что он от состояния по образу достиг и состояния по подобию, так как состояние по подобию тождественно обожению, и это обожение есть высочайшая и глубочайшая цель человека. Тогда человек понимает, что Бог есть "Бог живой", Ипостась, но он и сам уже есть ипостась и беседует с Богом — Ипостасью. Старец пишет:
Я могу говорить Ему — Ты. И в этом Аз, и в моем Ты — все Бытие: и Бог, и сей мир… Когда я в Нем, то и "я есмь". Если же вне Его, то я умираю… [и таким образом] Его жизнь — моя
