.
Если каждый христианин, участвующий в Божественной литургии, способен жить страдания всех людей в молитве за них, то тем более — священник, совершающий литургию. Чрез видение величия дара священства старец Софроний прикоснулся к тайне вечного архиерейства Христа. Он благодарил Бога за "благодать священства", которой сподобился, и хотя "не обрелось в деяниях жизни его канонических препятствий для восприятия священства", "в духе он ощущал себя достойным лишь осуждения на тьму кромешную". Он пишет: "Бог же делал со мною обратное: чем большим было мое осознание недостоинства, тем щедрее Он давал мне осязать Его вечное архиерейство"[220].
Такая чистая умная молитва, как и молитва за весь мир, иногда приводит неожиданно к созерцанию нетварного света. И этот опыт, редкий для большинства людей, много раз жил старец Софроний, ибо молитва рождалась видением Божественного света.
"Видения нетварного света"
Святой Исаак Сирин учит, что созерцание Бога как света есть плод чистой молитвы. Молитва называется чистой тогда, когда она совершается чистым умом, т. е. когда ум полностью свободен от всякого помысла. Если во время молитвы в уме возникает какая-то посторонняя мысль или мечтание, "тогда молитва сия не называется чистою"[221]. В некий момент, по благоволению Божию, умная молитва переходит в созерцание Божественного света. Такое созерцание уже не называется молитвой, "но порождением молитвы чистой, ниспосылаемой Духом Святым"[222].
Таким образом, чистая молитва есть "предел" всякой молитвы, ибо "за сим пределом будет уже изумление, а не молитва, потому что все молитвенное прекращается, наступает же некое созерцание, и не молитвой молится ум". И святой Исаак Сирин продолжает: "Иное дело — молитва, и иное — созерцание в молитве, хотя молитва и созерцание заимствуют себе начало друг в друге". Т. е. от молитвы ум человека возводится к изумлению-созерцанию, и когда созерцание прекращается, тогда рождается напряженная умная молитва. Таким образом, "молитва есть сеяние, а созерцание — собирание снопов" — духовных плодов[223].
Старец Софроний жил чистую молитву, свободную от воображения, мечтаний и помыслов и вообще чего-либо человеческого, ибо все это попалялось пламенем ада, которое старец жил даже в своем теле. Много раз он переживал созерцательное состояние, когда, сам того не ожидая, он удостаивался видения Божественного света.
Согласно святителю Григорию Паламе, Господь является людям "различно и многообразно, смотря по достоинству и характеру ищущих Его", — в чем проявляется свобода самого человека — "в деятельном не так, как в созерцательном, в провидце еще иначе, причем одним образом в них как стяжающих добродетель, другим — как уже обожившихся"
