— Это у меня от рождения такой приплюснутый нос, сынок, — повторял он Барту, — а когда нос становится похожим на лепешку после занятий боксом, то это самое распоследнее дело. Меня всегда было трудно выцарапать из моей раковины.
И в самом деле, когда он стоял левым боком к противнику, высоко подняв левое плечо, так что за ним полностью прятался его квадратный подбородок, а массивные локти начисто преграждали доступ к корпусу, Диббетс казался абсолютно неуязвимым. Барт даже приходил в отчаяние тщась «раскрыть» его.
— Не суетись, сынок, — говорил Диббетс награждая его несильным тычком в лоб. — Вон какой у тебя красивый нос. Если будешь так открываться, тебе его в два счета изуродуют. Да и мозги вроде бы не самая последняя вещь в том деле, которое ты избрал. Ударить ты всегда успеешь. Удар у тебя от рождения. Твой папаша, наверное, хорошо дрался.
— Нет, скорее, от прадеда. Говорят, он, как и многие ирландцы, был хорошим кулачным бойцом, — смеясь, отвечал Барт. С мистером Диббетсом он чувствовал себя раскованно и обсуждал темы, о которых не упоминал в разговорах с другими.
— Что ж, ирландец так ирландец. Хотя я особо не выделял бы ирландцев. Хорошие боксеры получаются из кого угодно: из шведов, французов, итальянцев. Говорят, индейцы были когда-то хорошими воинами, а вот я встречал бойцов с примесью индейской крови — ничего подобного, такие же как все.
Когда Маллиган, встретив Барта, поинтересовался, когда же он получит сатисфакцию, то получил спокойный ответ:
— Не ранее конца этого года. Мне надо еще сдать экзамены и съездить попрощаться с родителями раньше, чем ты успеешь убить меня.
Маллиган только пожал плечами. Он видел, как прогрессирует новичок, наблюдая за его занятиями в гимнастическом зале, и в то же время, оставаясь снобом, просто не в силах был нарушить данного слова.
Но Барт Гамильтон тоже оказался верен собственному слову. После того, как сессия осталась позади, он подошел к Маллигану и просто сказал:
— Я пользуюсь предоставленной тобой возможностью и выбираю, кроме времени, еще и место поединка. Мы будем драться в зале. В перчатках и, если ты хочешь, без свидетелей.
— Почему ты думаешь, что я этого хочу? — вскинулся Маллиган.
— Потому, что я имел возможность наблюдать за тобой во время боев. Тебе не выстоять и пяти раундов в приличном темпе. Раз уж ты хочешь присутствия зрителей, то я предложу следующее: мы возьмем по паре секундантов и выясним наши отношения в десяти раундах по три минуты.
