— Эй, полегче. Ты делала то же самое перед отъездом, помнишь? Еще пару твоих командировок, и от меня ничего не останется, — смеюсь я.
Она смотрит на меня со странным выражением лица, а затем со словами «не бухти», приглаживает мои растрепавшиеся пряди.
Что происходит?
— Почему твои волосы выглядят так, как будто ты стояла на голове только что?
— Потому что я пыталась застегнуть чертову пуговицу на спине.
— Дай мне ее сюда.
Она обходит меня, перекидывает мои волосы наперед, где Мелисса тут же принимается работать расческой.
— Расчесаться я и сама смогу. Эй! — возмущаюсь я, но они заговорчески переглядываются, игнорируя мои протесты. Пока Джекки заканчивает поправлять на мне блузку, Мелисса машет по моим щекам пушистой кистью с румянами. Я готова орать как потерпевшая, чтобы от меня убрали этих двух сумасшедших женщин. — Что вы обе тут устроили?
Они становятся передо мной, наклонив головы в противоположные стороны.
— Готова, — объявляет Джекки. Но не мне, а Мелиссе, та согласно кивает, а я ни черта не понимаю.
— К чему готова? — требую я ответа, повышая тон.
— Ко мне, полагаю. — Сердце пропускает пару ударов при звуке тихого низкого голоса. Как такое возможно? Мои глаза поднимаются чуть выше, и я заворожено наблюдаю, как Джереми вырастает в дверном проеме. Я понимаю, что на грани истерики. — Привет, сладкая.
Его глаза сверкнули, а рот изогнулся в лукавой полуулыбке. Меня охватывает паника, наряду с необъяснимым восторгом. Все мои внутренности переворачиваются от одного его присутствия. Вру. Его улыбка тоже играет значительную роль.
Девчонки незаметно испаряются, когда он делает шаг ко мне. Стоп, они ведь слышали, как он назвал меня только что.
Затем еще один шаг. И еще. И вот уже я чувствую его аромат, тот, который окутывал меня, пока я носила его футболку. Я готова закрыть глаза и уткнуться носом в его грудь.
— Что тебе здесь понадобилось? — спрашиваю я чуть слышно. Мои глаза мечутся от его губ вниз к шее, потом через его плечо на Джекки и Мелиссу, и снова на его губы, которые, по идее, должны произнести что-то в ответ.
— Ты, — так же тихо отвечает он.
При виде его гладко выбритого подбородка, я прикусываю губу. Он тихо рычит, замечая это, и впивается в мой рот прямо на глазах у изумленной публики. Вот черт. Пять баллов, Эви, за то, что не можешь не простонать всякий раз, когда его язык проскальзывает внутрь.
Поцелуй действует, словно крепкий алкоголь. Голова начинает кружиться, пока я, закрыв глаза, смакую его рот. Ноги подкашиваются, в животе бунтуют бабочки. Как же я скучала за этими ощущениями.
