— Господин комиссар, — сказал он, — я тотчас тихо и спокойно уведу отсюда мою тигрицу, если мне пообещают не сделать ей ни малейшего зла. Обещаю вам тотчас отправиться с ней прямо на мой пароход, находящийся у берега Роны, и обязываюсь запереть ее там в моей каюте, так что она никого не обеспокоит и никого не испугает.
— Нет, нет! Тигра надо убить! — вопила толпа, радовавшаяся при мысли увидеть охоту на тигра.
— Отстранитесь, сударь, в сторону! — крикнул комиссар Коркорану.
Капитан снова попытался уговорить оставить в покое тигрицу, но не мог убедить непреклонного представителя власти.
Тогда он решился на другое средство. Он наклонился над Луизон и нежно ее обнял. Можно было подумать, что он что-то шептал ей на ухо.
— Когда же вы покончите со всеми этими нежностями? — сказал офицер.
Коркоран, поглядев на него взором весьма враждебным и не предвещавшим ничего доброго, ответил:
— Я готов; но прошу вас не стрелять, пока я не выйду отсюда и не буду вне выстрелов. Я не желаю испытать горе при виде, как на моих глазах злодейски убьют единственную мою подругу.
Просьбу его нашли заслуживающей уважения, и некоторые даже начали сочувственно относиться к Луизон. Коркоран, таким образом, спокойно сошел вниз по лестнице на улицу. Луизон, притаившись за дверью залы, видела, как он ушел, но не высовывала головы, по-видимому догадываясь об угрожавшей ей опасности. Прошел момент мучительного, ужасного ожидания.
Вдруг Коркоран, уже миновавший отряд солдат и бывший позади его, очень быстро и внезапно повернувшись, громко крикнул:
— Луизон! Луизон!
Услышав этот возглас, услышав этот призыв, тигрица моментально и одним прыжком очутилась на улице.
Прежде чем офицер опомнился и отдал приказание стрелять, Луизон другим изумительно быстрым и ловким прыжком перескочила через головы солдат и быстрыми шагами пошла вслед за Коркораном.
— Стреляйте! Стреляйте же! — завопила испуганная толпа.
Но офицер стрелять не позволил, так как, чтобы попасть в тигрицу, приходилось рисковать поранением и даже убийством очень многих в толпе. Благодаря этому счастливому обстоятельству удовольствовались тем, что шли вслед за Коркораном и Луизон до самой гавани, где оба они тотчас же переправились на пароход, согласно обещанию, данному капитаном.
На другой день капитан прибыл в Марсель и там поджидал инструкций Лионской Академии наук. Эти инструкции, редактированные самим несменяемым секретарем, вполне заслуживали бы сохранением их для самого отдаленного потомства, но по несчастной случайности, они были впоследствии выброшены капитаном Коркораном в огонь, так что мы вынуждены с содержанием их познакомиться из рассказа о подвигах знаменитого уроженца города Мало. Впрочем, достаточно будет упомянуть, что эти инструкции вполне достойны были как ученой Академии, пославшей их, так и знаменитого путешественника, для которого они предназначались.
