Майские ласточки | страница 51
Мелкий, сеющий дождь шел вторую неделю, и Кожевникову казалось, что в городе остановилось время. По темному небу, затянутому тучами, серым домам не понять, утро, день или вечер. Проходя по длинному коридору управления, он случайно обратил внимание на желтые шторы на окнах. Они создавали радостное ощущение, что огромное здание из бетона и стекла залито ярким солнцем. Он замедлил шаги, старался задержаться на высвеченных пятнах паркета, как будто грелся в тепле.
— Павел Гаврилович, — остановил бурового мастера раскатистым басом механик из управления, взбежавший на этаж, запыхавшийся сорокапятилетний мужчина с округлившимся брюшком и глубокими залысинами на лбу. — Звонил в отдел. Дед приказал тебя найти. Два дня на сборы. Оформляй командировку в Харасавэй. В Салехарде, как я понял, тебя ждет Ан-2. Летчики вылетают выбирать посадочную площадку.
— В Харасавэй? — спросил озабоченно буровой мастер, пожевав толстыми губами. Он давно ждал эту команду. И все-таки растерялся. На его письменном столе лежала стопка документов и неотправленных писем. Он зябко передернул плечами, представив, что скоро окажется под дождем и снегом. Второй раз будет встречать весну. Пока ведь на Ямале в самом разгаре зима, снег, метели. Вздохнул, словно хотел перед самим собой оправдаться: в его возрасте не отправляются в дальние страны, не отрываются надолго от дома и не работают мастерами на буровых. Если разобраться, его никто не выгонял из управления. В отделе его обязательно назовут дураком и будут смеяться, когда узнают, что он согласился работать у черта на куличках. Может быть, они и правы! Интересно, как к его отъезду отнесся механик?
Поймав отражение своего широкого, конопатого лица в стекле окна, механик старательно поправлял цветной галстук.
— Испугал я тебя, Павел Гаврилович! — спросил он, растягивая слова. — Скажи по правде. Чудит Дед. На кой ляд сдался нам Харасавэй? Если решил отличиться, послал бы кого помоложе. Недорослей с длинными волосами у нас в управлении хватает. Шуршат бумагами, как мыши. Срисовывают странички за страничками, готовят диссертации. Не управление геологии стало, а салон мод. Ты, Паша, свое отработал. Положен законный отдых. Вот меня калачом в поле не затянешь. Грешен, люблю город. Привык к культуре. Вечером приятно посидеть с приятелем за кружкой пива, погрызть вяленую рыбу.
— Спасибо за заботу. А ты жениться не собираешься? — неожиданно спросил Кожевников, раздраженный нелепым галстуком механика с хвостатыми обезьянками.
