…Александр рос своенравным мальчишкой. Увлекался многими предметами и долго не мог решить, кем ему быть. Записался в аэроклуб, но документы сдал в училище водников. В институте учиться не захотел. После армии начал работать верховым. Отшучиваясь, говорил: «Повторяю, отец, твой путь!» Работал помощником бурового мастера. И вот уже год, как он возглавлял бригаду.
Маша продолжала говорить, делилась с ним новостями, но Дед слушал ее плохо, мысли его были заняты уже Харасавэем. Не отпускали цифры. Он старался представить первую буровую во время работы, хотелось поскорее увидеть первый образец породы. Карта составлена приблизительно. Встретились же на Уренгое с аномальным давлением. А какое окажется давление в первых пластах? На все его вопросы должны ответить буровики и его Сашка.
Телефонный звонок успокоил начальника управления, и он с сожалением посмотрел на разбросанные бумаги, которые должен будет оставить на время. Наступило время приема. Сейчас потянутся со своими вопросами начальники отделов и служб. Его личное время кончилось. Дед с благодарностью вспомнил сейчас своего отца. Это он научил его рано вставать. Показывая рукой в окно, говорил: «Посмотри, сын, скворцы давно уже работают. Пора вставать. Солнце поднялось на работу, скворцы вылетели на работу. Только лодыри привыкли долго спать. Ты не хочешь вырасти лодырем, правда, сынок?»
Начался обычный рабочий день. Входили в кабинет к Деду работники управления, приносили бумаги, карты, сводки. Советовались, говорили о делах, командировках. Занятый посетителями, Дед не забывал о своем недовольстве Кожевниковым. А когда на глаза попадался листок календаря, начинал злиться. Мог позвонить в отдел и спросить у бурового мастера, какое он принял решение, но заставил себя терпеливо ждать. К терпению приучили его охота и рыбная ловля.
Наступило время Москвы. Деду пришлось разговаривать с министром геологии. Так и не удалось съездить домой пообедать. Позвонила жена, и он извинился перед ней. Объяснил, что приедет домой перед ужином.
Секретарша принесла горячий чай и бутерброды: жена попросила Валю накормить его.
— Разве больше никого нет ко мне? — вскидывая кустистые брови, удивленно спросил Дед и, проверяя память, заглянул в узкую полоску бумаги.
— Кожевников ждет. Но вам надо покушать…
— Проси Пашу сюда, — он быстро поправился: — Кожевникова, — приподнял салфетку с тарелки. — Валя, принесите чай и бутерброды для Кожевникова. Приглашайте.
