Иоахим Лелевель | страница 44
Лежащий над Луарой, в Центральной Франции, Тур был большим городом. Лелевель встретил здесь большую группу соотечественников, установил также контакты с несколькими французами — коллекционерами средневековых монет, в городской библиотеке «копался как в своей собственной». Друзья сообщали ему парижские новости и присылали сведения из эмигрантских «лагерей». Новости из широкого мира были неблагоприятны. Начатые в марте 1833 года партизанские действия Заливского завершились трагически. Кацпер Дзевицкий, взятый в плен, покончил с собой; Артур Завиша и Михал Воллович погибли на виселице; сам Заливский со многими сотоварищами оказался в австрийской тюрьме. В это же время 300 эмигрантов из «лагеря» в Безансоне опрометчиво двинулись из Франции при известии, что в Германии вспыхнула революция. Но оказалось, что революционный взрыв во Франкфурте-на-Майне был подавлен в течение нескольких часов. Польский отряд не достиг Германии, а во Францию уже не мог вернуться. Он нашел убежище в Швейцарии, где его члены оказались без средств к существованию. Словом, революционные попытки, предпринятые под эгидой карбонарского движения, окончились компрометацией, а общественное мнение с очевидным преувеличением возлагало ответственность за это на Лелевеля. «Лелевель из надежного укрытия раздувает все это», — писал с неприязнью относившийся к нему консерватор Юлиан Урсын Немцевич.
Карбонарские выступления в Германии, Италии и Польше были связаны с республиканским движением во Франции; отсюда новые, более острые меры правительства Луи-Филиппа, в частности против польских эмигрантов. Большие «лагеря», насчитывающие по нескольку тысяч человек, распускались. Эмигрантов рассылали по провинциальным городкам группами по полтора десятка человек. Наиболее активных и подозреваемых в радикализме начали высылать за границу. Легко догадаться, что помнили и о Лелевеле.
15 июля 1833 года ему было приказано покинуть Францию. Префект заявил, что по его усмотрению выдаст ему паспорт в Бельгию или в Англию. Лелевель колебался и беспокоился. Примут ли его бельгийцы? Не выдадут ли они его правительствам держав — участников раздела? А англичане, не отправят ли они его, в свою очередь, в Америку? Он искал еще способа, чтобы остаться во Франции; просил отсрочить выезд ввиду плохого состояния здоровья, пробовал через парижских друзей хлопотать в Париже. Местные власти и наиболее авторитетные граждане Тура дали ему положительную рекомендацию, но министр заявил: «Ведь Лелевель… глава республиканской партии, он, очевидно, связан и с франкфуртскими, поскольку среди тех, кто отправился в Швейцарию, у него есть родственники». Единственное, чего удалось достичь, это продления пребывания в Туре недели на две.
