На Джазирии никто не рассказывал Кефасу о его коже, а Азад всегда говорил, что эти линии были признаками болезни. Здесь же, в Аргенторе, генази земли набивали себе татуировки, подчёркивающие их зулдар, и даже Старейшина Лин носила такую одежду, которая бы не скрывала причудливых и изящных изгибов её линий.
Кефас многое узнал в этот день: о своем народе, о земле, о традициях генази земли, но к вечеру за ним пришёл Тобин, чтобы проводить его обратно к Цирку Чудес для ночлега.
— Пойдём, друг. Пора разводить костры.
Кефас хотел извиниться перед троицей генази земли за то, что вынужден их покинуть, но когда он повернулся к ним, то увидел, что они уже начали спускаться с горы.
— Ха, как думаешь, Уайти сможет уговорить кого-нибудь из них сделать яму для ночлега Трилл?
Генази и великан пошли к лагерю, и бывший гладиатор все время думал о Грумбаре и том, что сказал о нём Тобин. Когда Кефас был в доме Старейшины, он спросил её о Боге Гор, но получил не самый понятный ответ:
— У нашей Владычицы много друзей.
Флек, Марашан и Соннетт остановились у подножья горы, посмотрели на спускающихся с неё Тобина и Кефаса, после чего ушли в сторону центра Аргентора. Несмотря на то, что город лежал у подножья Ночной Звезды, дороги в Аргенторе были широкими и чистыми, что ещё сильнее давало почувствовать атмосферу жилой общины, которых было не так много в Суретмаре.
Сам Аргентор располагался на горной возвышенности и был окружен скопление гор, высочайшей из которых была Ночная Звезда, хотя, по словам Матиаса, даже самая низкая возвышенность, скрывающая Аргентор, была выше самого высокого дерева в Лесу Мира. Генази земли не имели домов, а делали их прямо в горах, используя свою силу для создания жилищ и мастерских. Маленькие окошки были почти незаметны, и их с лёгкостью можно было спутать с небольшим скальным углублением или случайным выступом.
Несмотря на то, что жители Аргентора предпочитали селиться плотно друг к другу, в селении было несколько площадей. Сама широкая из них называлась «Отдых Путешественника» и именно на ней остановился Цирк Чудес Чернопёрого, сейчас готовящийся к вечернему представлению.
Когда Тобин, Кефас и дети Старейшины добрались до площади, работники Цирка Чудес уже натягивали огромный цветастый тент к деревянным столбам, вбитым в землю Тобином. Воздух наполнился ароматом парусины, из которой был сделан тент, и Кефас понял, что неосознанно чуть-чуть согнул колени, готовясь к прыжку.
