— Не переживайте — все слуги сбежали из дворца. Я не знаю, чем вы обидели Шахроха, но все крыло окружено гвардейцами и больше напоминает тюрьму. Но здесь сейчас только мы. Но вскоре и вас здесь не останется, — этим словам вторило бормотание на все ещё незнакомом Кефасу языке.
Он услышал странный звук, свидетельствующий, о готовящемся заклинании и хотел повернуться навстречу гостям, но девушка сделала это раньше. Она резко развернулась и, выбросив из своих ножен магический меч, приказала тому лететь прямо в горло высокому генази огня. Клинок с легкостью прорезал шёлковый шарф и шею Лавакра, пробив тому шейную артерию. Генази огня повалился на пол, не успев договорить фразу до конца.
— Что ж, по крайней мере, его последние слова были сказаны на священном языке, — с усмешкой сказал Кефас.
Удивлённый Фламбурн посмотрел на своего убитого друга, после чего резко опустил руки, подготавливающие заклинания и побежал прочь от девушки, в руки которой уже вернулся магический клинок.
* * *
Шан сидела и терпеливо ждала.
Она вспоминала рассказы Кефаса о гладиаторских боях — генази говорил, что толпа, её аплодисменты и крики, влияют на самого гладиатора.
Но Шан не была гладиатором.
Она встала и в очередной раз проверила броню, которую ей дали работники арены. Это был не её клепанный доспех, но этот тоже был хорошим. В конце концов, в бою она предпочитала уворачиваться от ударов, а не парировать их, как это делали Кефас и Тобин.
Она просмотрела сотню клинков, но не выбрала ни одного. Тогда, к ней пришёл джинн, что поймал девушку и её друзей в пустыне и бросил Шан в ноги сверток, в котором лежали её кинжал и короткий меч.
Теперь, они висели на своём месте — на поясе девушки, но вот ножны были новыми, так что Шан пришлось долгое время выпрашивать у работников арены сало для того, чтобы натереть новые ножны и обеспечить плавное выскальзывание клинков из них. Правда, слуги так и не поняли знаков немой девушки, так что ей пришлось довольствоваться рыбьим жиром.
Слуги боялись её, хотя она не пыталась никому навредить. Она беспрепятственно бродила по коридорам подземелий арены, пока не нашла кухню и банку рыбьего жира на полке.
Запах рыбьего жира сводил её с ума, но это был единственный вариант.
Рыбий жир напомнил Шан о родной деревне, что стояла скрытая в лесах у болота, что плавно переходило в реку. Хафлинги из деревни обменивали баранину, сушёную рыбу и кожу на орехи, новости о большом мире и рыбий жир. Тогда она еще не знала, что одна из новостей, которую она узнает, понесёт за собой крутой поворот в жизни молодой девушки хафлинга.
