Последний козырь | страница 38



— Не скажу, что могу хорошо соображать в половине пятого утра да еще после того, как вы ворвались ко мне, но при чем здесь метод углеродного анализа? Мы ведь не занимаемся археологией.

— Как известно, — сказал Макэлрой, — Либби впервые применил этот метод для определения возраста органических останков.

Кохальский зевнул и повернулся к Бенедикту.

— Все живые существа имеют определенное количество углерода-14 в своей структуре, — заметил он, потирая глаза, — которое остается постоянным в течение всей жизни организма. Но когда организм умирает…

— Или вступает в состояние заторможенной деятельности, — вставил Макэлрой.

— Новый углерод-14 не поступает, а уже имеющийся начинает убывать.

— Как атомные часы, — продолжил Макэлрой. — После пяти тысяч пятисот шестидесяти восьми лет, например, плюс-минус тридцать лет, половина углерода-14 разложится и количество радиоактивных пульсаций будет составлять ровно половину того, что было бы в живом организме. Это-то и есть главное доказательство!

Нейдельман встал с места, раздвинул занавески на окнах и выключил электричество. Только он, Макэлрой и только что вошедшие Мэри Андерсон и Шарлотта Пакстон были полностью одеты.

— Я бы х-хотел спросить Пола, к-как он собирается уменьшить содержание углерода-14 в цереброидах? — сказал заикаясь Дарроу.

— Да просто включу необходимое количество в их питание.

— Но как именно?

— Теория не так уж сложна. Изотопы имеют различные энергии в нулевой точке, и мы можем отделить весь углерод-14 от остальных питательных компонентов. Если мы будем исходить из предпосылки, что возраст нашего экипажа тысяча пятьсот лет, то количество углерода-14, которое мы внесем, должно иметь активность меньше активности живой ткани на…

— На шестнадцать и семь десятых процента, — быстро подсказала Шарлотта Пакстон.

— Все удовлетворены? — улыбнулся Макэлрой.

— Что ж, прекрасно, — сказала Мэри Андерсон, но голос ее звучал неуверенно.

Она понимала возбуждение Пола и как ученый признавала то удовлетворение и удовольствие, которые приходят, когда удается разрешить трудную и неподдающуюся проблему. Но как, спрашивала она себя, он, умный человек, не видит, что «Последний козырь» является опасным, а главное, бессмысленным делом? И все остальные, такие прекрасные ученые, тоже захвачены этим бредовым предприятием. Нечего и думать, чтобы разубедить Пола. Если так, то надо попытаться разубедить самого Нейдельмана.

Когда все расходились, Мэри подошла к советнику президента.