— Древняя магия, друг мой, не так проста, — пробормотал, стараясь его приободрить Барри. — Видимо это еще не все. Нужна какая-то особая песня.
— Или просто язык не тот, — вставил Дарк. — Ты пел на всеобщем, а в те времена его просто не было.
— Верно. Нужна древняя эльфийская баллада. И я знаю одну такую, — Инариэль снова взялся за инструмент.
Теперь он пел на забытом языке. Единственная баллада, которую он смог выучить рассказывала о любви двух богов. Прежде он даже не вспоминал о ней, но теперь древний текст обретал смысл. Он пел о драконах, только в балладе они были такими же простыми и очеловечеными. Их терзали страхи и сомнения, они страдали и наслаждались. Когда он дошел до очередного куплета что-то дрогнуло в его душе и вместе с этим дрогнули ворота. Он запел о том, как двое соединили руки, отдавая себя другому на веки вечные. Кода он пропел эти слова, ворота дрогнули и тяжелые створки беззвучно открылись.
— Сила поэзии всегда была недооценена, — засмеялся Дарк. — Итак, вперед. Мы достигли цели.
Он смело шагнул вперед, ступая в открытый ворота и застыл, наткнувшись на едва заметное голубое свечение.
— Что за??? — злобно выругался имперец.
Барри подошел к воротам и протянул руку к голубой завесе, его рука легко прошла сквозь это едва различимое препятствие, он шагнул в свет и оказался по ту сторону ворот.
— Ого, — восхищенно воскликнул гном. — Ну и дела!
Радостно засмеявшись он так же легко вернулся назад.
— Старец, попробуй ты, — предложил Барри.
Седой эльф подошел к воротам и так же легко их прошел, как и гном. И замер в восхищении.
— Эльфийская твердыня. Вход свободен лишь для эльфов и гномов. Для детей Равновесия, — высказал свое предположение старец, возвращаясь к остальным.
— Но мы не можем оставить людей по эту сторону, — заволновался Инариэль.
— Не можем, — согласился гном.
— Очередная загадка. Хотя, ты отвечаешь за своего друга, сказано в надписи.
Инариэль встал у ворот и заговорил на древней речи. Он брал на себя ответственность за все поступки людей, сопровождающих их, он ручался за их добрые намерения.
Голубое сияние стало ярче, когда он говорил, словно откликаясь на его слова, в ответ зазвучал тихий голос.
— Дитя Равновесия, просит о приюте для людей в этих стенах? — спросил неизвестный.
Инариэль с трудом понял вопрос на древнем языке. Он уловил лишь несколько слов, и уже по ним сделал вывод.
— Да, страж. Я прошу о приюте для людей. Этих и многих других, — с трудом он подобрал слова в ответ.
