Он посмотрел на меня в ответ, и я опустила взгляд. У меня в животе словно затрепетали крылья колибри, и я в совершенстве осознала, что на каждом взмахе веслами костяшки его пальцев проходят в считанных дюймах от моих коленей. То, как мое тело заливало жаром, который затем исчезал, когда он тянул весла обратно на себя, почти причиняло боль.
Ох, мы касались друг друга. За последние двадцать четыре часа я прикасалась к нему больше, чем к любому другому парню за всю свою жизнь. Но там были смягчающие обстоятельства. Теперь, когда мы не находимся в процессе спасения из заключения, теперь, когда я больше не нахожусь под воздействием паров Доктора Беллоуза, мы снова девушка и парень, которыми были раньше — те, кто едва разговаривал друг с другом, и еще меньше времени проведшие на расстоянии короче длины руки.
— Сколько времени я проспала? — спросила я, чтобы заполнить тишину.
— Несколько часов. Я не хотел будить тебя. Ты выглядела так, словно этот отдых тебе просто необходим.
Его слова прозвучали нейтрально, но взгляд был слишком прямым. Под суровым солнечным светом он должен видеть след, который Лимбо оставляет на всех своих заключенных. Бледная, пепельная кожа. Глубокие тени под моими глазами. Волосы, которые много дней не знали мытья.
Это. Не. Притягательно.
Покраснев, я стала изучать пейзаж, проносящийся мимо. Яростный поток сменился спокойными водами ленивой реки. Внушающая сильное впечатление скала скрылась из поля зрения вместе с металлическими спиралями и зазубренными башнями, вырастающими из нее, этими архитектурными шедеврами, выдуманными самыми находчивыми умами города Эдем. Мы даже миновали пригороды, окружающие город, с их жилыми комплексами и спортивными площадками.
Вместо этого я увидела всю палитру цветов. Сверкающие оттенки красного, весь спектр закатного оранжевого, изумрудного зеленого. Каждый цвет напоминал о падающих листьях Джессы. По берегам рос густой лес. В обозримых пределах не было видно ни одной постройки, созданной руками человека.
Я снова посмотрела на Логана. Его гребки наполнены силой, но он устал. Усталость отражалась у него на лице. Он, вероятно, греб все то время, что я спала.
Каждый гребок увозил его дальше от цивилизации. Каждый оставленный позади корпус лодки — это больше расстояния от того места, в котором он должен был быть. Которому он принадлежал.
— Что ты делаешь?
— Я везу тебя в Хармони, — сказал он. — Это на пятьдесят миль выше по течению, и они ждут нас.
